Сказка о глиняном петушке

По хвосту к горбу бегут,

Только видели их тут.

В горб вошли и дверь закрыли,

Совсем даже не шумели,

Не толкались на хвосте,

На хвосте и на спине.

Бык рога ещё нагнул,

Головой большой тряхнул,

Приготовившись к сраженью…

__________

«Это что за наважде́нье?!» –

Наш Илья оторопел,

Да хозяин тут поспел.

Говорит Илье он тут:

«Наш охранник очень крут.

Ты, бычок, иди на место.

Гость у нас, и ты не к месту,

Бой готовишься принять,

Пыл – то надо поуня́ть» –

Понял бык – угрозы нет,

На слова сии в ответ

От Ильи он отступил,

Хвост на землю опустил.

Дверь в горбу его открылась,

На крылечке появились

В лапах с палкою бобёр,

За бобром идёт козёл,

А козлята – стригунки

Из горба вперегонки,

На крылечко выбегают,

И балясины бодают,

По хребту бегут с прискоком,

И как будто ненароком

Скок на землю со хребта…

С ними просто маята.

Высоко, разбиться можно,

Прыгунам же всё возможно.

А глиняшки, кто бегом,

Кто с прискоком, кувырком

По хвосту на стол сбегают,

Места чинно занимают:

Кто на лавке, кто на полке

Кто в кармане, кто в кошёлке,

Средь горшков и на окне…

И осталась на спине

Лишь мартышка с кличкой

«Сям»,

Строя рожицы друзьям.

Илья смотрит на игрушки –

Ребятишки и зверушки –

Все имеют свой наряд;

От наряда чин и склад.

А наряд – не то, брат, слово,

Под луною нет такого;

Разве на звезде какой?

Только там не под рукой.

Здесь же, прямо на столе,

Ни в какой-то вышине,

Рук творения стоят

И тебе в глаза глядят.

Наш купец столу дивится:

«Может быть всё это мни́тся?»

И молитву сотворя,

Щиплет за ухо себя.

_____

Здесь бы можно точку ставить,

Только, как купца оставить,

Не поведавши о том,

Что случилось с ним потом?

4

Мужичка́ купец зовёт

И о девах дознаёт:

«Эй! Хозяин! Где ты?»

– «Ту́та…»

Мужичонка ниоткуда

Пред Ильёю предстаёт,

И такую речь ведёт:

«Как? Понравилось? Что надо?

От чего душе услада?

Вы желаете купить,

Обменять иль одолжить?

Наш товар всегда лицом –

Дело только за купцом».

«Хорошо,– сказал Илья,–

Я ж хочу просить тебя –

Показать мне ту девицу,

Сих игрушек мастерицу,

Что поделки созида́ет*,

Глаза ночью не смыкает…

Я о ней скажу царю,

И богато одарю».

«Можно,– молвил мужичок,–

Эй, Глафира-а!» – Каблучок,

Слышно, стукнул в половицу

И прекрасная девица,

Занавеску отстранив,

С глазок лучик испустив,

Появилась пред Ильёй –

Что, мол, надо? Кто такой,

Что мешаешь мне лепить

И на заработок жить?

Как увидел наш Илья

Деву красну близ себя,

Сразу обо всём забыл,

Чуть язык не проглотил.

Где он только не бывал,

И моря переплывал,

Но, такой красы-девицы

Не видал он и в столице.

То не дева – чудеса:

С головы её коса,

До самой земли спадает,

Мило шейку обвивает,

В волосах прямой пробор,

В глазах девичий задор,

На девице сарафан,

Что очерчивает стан.

Нет на ней сребра и злата,

Нет парчи из стран заката*,

Нет каменьев и колец –

Не богат её отец;

Что же за душу берёт?

Тут Илья осознаёт:

«Всё в девице просто, мило,

Оттого так и красиво».

Костя смотрит на купца,

Видит – сильно молодца,

Краса девичья задела,

«Эвон смотрит очуме́́ло»,

Чтоб не создавать препо́н –

Ямщик задом вышел вон.

* * *

Вот пришёл в себя купец

И промолвил наконец:

«Как тебя зовут, милаша?»

И в ответ услышал: – «Глаша». –

«Ты ли делаешь поделки?

Ведь игрушки – ни тарелки,

Не посуда скудельна́я*,

А, затейливо – живая». –

«Я», – Глафира отвечает. –

Да смотрю – купец всё знает,

Если может так судить

И о глине говорить.

Знаешь ли, что глина дышит?

Говорят, о чём – то слышит?

Разумеет про себя,

Кто берёт её любя;

Жадным, в деле – не даётся,

То коробится, то мнётся;

Ей завистливый не люб

И не люб – кто с нею груб…».

Тут Глафира улыбнулась,

Отступила и нагнулась,

Глины кус с ведра достала,

И не сильно в пальцах сжала;

С него вытянула ножки,

Хвостик, крылышки, серёжки –

Получился петушок –

Гребешочек на бочёк;

Потом палочку взяла,

Бок проткнула, отняла,

Рядышком ещё кольнула,

Бок другой ещё проткнула,

К губкам алым поднесла,

Дунула – и вот дела-а-а!..

Петушок запел игриво,

Засвистел. Купцу же диво:

«Как? Откуда звук такой,

Не залез в него лихой?»

Глаша ду́льце* отвела,

Тонкой бровью повела,

Пальцы разом отомкнула,

Воздуха в себя вдохнула,

Выдох сделала в свисток

И залился петушок…

Как он пел, и трепетал?!

Свист за свистом испускал!

То вдруг мелко, с перебором,

То заливисто, с задором,

То вдруг раз – и замолчит;

Пауза… и вдруг, навзрыд,

Грянет так, аж сердце жмёт;

Песня за душу берёт,

От себя не отпускает…

Тут Глафира открывает

Пальцем дырочку в боку…

То и надо петушку –

Выше на октаву взял

И сильней затрепетал,

Только вырваться не мог,

Чтоб взлететь под потолок

И оттуда просвистеть,

Что в руках не в силах спеть.

Но не долго так свистел,

Вот притих…, опять запел;

Звуки тонкие взялись,

От свистка оторвались

И поплыли чередой

Из деревни в мир иной.

В мир иной, за океаны,

Где зимой цветут тюльпаны;

Облака где так легки;

Горизонты широки.

Осмотревши те края,

(Вместе с ними был и я).

Полетав, домой вернулись;

Быстро, этак, обернулись,

И милее стала сень

Родных русских деревень.

Петушку купец дивится:

«Просто прелесть эта птица,

Как же в глине сей простой,

Уместился звук такой?»

Ну, а Глашенька в ответ:

«Вот тебе, купец, совет –

Ты из глины петушка,

Забери с собой пока,

Положи его в кафтан*,

Да подалее… в карман.

Будет спор – петух рассудит,

Коль обидишь чем – забудет,

А беда – подаст те знак;