Сказка о мальчике Еремке, сломанной машинке и о зеленом мячике

Ерёмка вгляделся в пространство перед машиной — никого. Он посветил фонариком через разбитое окно — никого…

— Тропиканка, ты заметила что-нибудь?

— Я тоже никого не вижу, но мне кажется, что там кто-то есть, я это чувствую.

— Будь готова, а я пока с Квачей поговорю, — Ерёмка покосился в сторону заинтересованно притихшего Квачика, и громко шепнул Тропикане: — Мне кажется, что ничего страшного с ним не случилось, он просто испугался…

— Ничего себе, не случилось! — Квачик от возмущения опять увеличился в диаметре и уперся макушкой в правую дверцу кабины. — Меня пробовали сначала задушить холодной скользкой веревкой, а потом пытались прокусить… цапнули за щеку! Я уже думал, что моя сказка на этом свете закончилась, хотел только вас предупредить…

— Квача, милый! — Тропикана продолжала медленно вращать фарами, осматривая сплетенные, застывшие, как на экране монитора растения. — Неужели мы оставим тебя одного на съедение гадким зверюшкам из неизвестной сказки…

— Я — не гадкий зверюшка, а — маленький ужонок из домашнего террариума, — над бархатной изумрудной травой поднялась горделивая узкая шейка, на которой несколько робко, но с несомненным внутренним достоинством, покачивалась аккуратная треугольная мордочка, с двумя желтыми пятнышками на затылке. — Здравствуйте! Извините, если я вас нечаянно царапнул, это — от неожиданности. Я сам испугался до смерти: думал, что это сова на меня напала, и решил защищаться до последнего дыхания. Вы на меня не держите зла? Мне так хочется поболтать с кем-нибудь: здесь в лесу — настоящая, абсолютная свобода, но иногда не хватает интересных собеседников…

Тропикана притушила фары, чтобы резкий свет не слепил мужественного, вежливого ужика и доброжелательно улыбнулась. Ерёмка обеими ладонями держался за сердце, потому что оно перестало биться в такт дыханию, а колотилось о грудную клетку само по себе. Квачик раскинул на сиденье тонкие ручки, похоже, в глубоком обмороке…

— Очевидно, пора представиться: меня зовут Лёня. Я вырос под искусственным светом, меня хорошо кормили, и, бывает, я скучаю по очищенной минеральной воде моего детства… Хозяин часто брал меня в руки, и мы играли с ним в весёлую змейку. Днем я лежал у своей прозрачной стенки и наблюдал другую жизнь за сияющим голубым стеклом напротив: там жили разные маленькие люди и звери, большие головы с плечами и руками; там постоянно менялся пейзаж, там любили и ненавидели, там стреляли и растили детей. В моем террариуме ничего не менялось: я с закрытыми глазами мог проползти между растениями, найти миску с едой, знал наизусть все камешки и неровности… Жизнь в их террариуме меня завораживала: бесконечная, переменчивая, яркая! Уверяю вас, я совершенно безобиден и не агрессивен, поэтому именно меня и украли, когда доме было много друзей и случайных гостей. Я мечтал попасть туда, за мерцающее стекло, поэтому был совершенно спокоен и доверчив к чужим рукам, но меня выбросила из окна машины громкая женщина. Я оказался здесь, где нет стекла, но есть много солнца, воздуха и эта жизнь мне удивительно нравится! Извините за назойливость, но меня иногда мучает тоска по неторопливой дружеской ночной болтовне…

— Пустяки! — бодрый, упругий Квачик распахнул дверцу, выпрыгнул из кабины и протянул Лёне волнистую ручку, — забудем нашу смертельную схватку, как недоразумение! Квачик, можно просто Квача…

— У вас благородное сердце! Спасибо, безмерно рад, — Лёня вытянул шею и острым язычком дотронулся до Квачиной ладони.

— Ха! Щекотно! — Квачик радостно прыснул в ладошку. — Такой маленький и такой отчаянный: настоящий боец, уж я то знаю!

— Ты тоже не струсил, боролся и вырывался, как бешеный, — Лёня растянул до ушей в благодарной улыбке узкий ротик.

— Это я от неожиданности, я вообще не драчливый, — Квачик благодушно расположился на траве возле Лёни. — Ерёмка! Не бойся, иди сюда! Это — Лёня!

Ерёмка прихватил бутылку с водой и наклонился над ужиком:

— Привет, меня зовут Ерёмка! Мы едем в Старую Ладогу, к бабушке и дедушке, если хочешь, поедем с нами., - Ерёмка протянул Лёне руку, — забирайся!

— Иди лучше ко мне на капот, погреешься, как на речном песочке, — Тропикана призывно заурчала приглушенным двигателем, — меня зовут Тропикана!

— Очень приятно, я прочел Ваше имя на фургоне, — Лёня извилистым шнурком за мгновение оказался на широком капоте и блаженно растянулся. — Большое спасибо!

— Ты умеешь читать? — одновременно воскликнули Ерёмка, Тропикана и Квачик. Тропикана с Квачиком переглянулись, и с лёгким оттенком зависти переспросили:

— Ты умеешь читать? И кто тебя научил?