Сказка о мальчике Еремке, сломанной машинке и о зеленом мячике

— Я сам! В голубом террариуме часто речь сопровождалась условными знаками. Это позже я узнал, что знаки называются БУКВАМИ, а голубой террариум — ТЕЛЕВИЗОРОМ. Я наблюдал, сопоставлял знаки и звуки длительное время, а оно у меня имелось в избытке. Когда впервые я прочел слово, — меня охватило безумное ликование: я решил, что постиг великую тайну мироздания. Я поверил, что принадлежу к избранникам судьбы, и приготовился к великим переменам. Но время шло, и ничего в моей жизни не происходило, пока меня не украли… Теперь меня опять тревожат мистические предчувствия неизбежности перемен! Мне иногда попадаются обрывки газет, но мне хочется прочесть настоящую, умную книгу с картинками: я должен многое понять в своей судьбе…

— Ты — такой маленький, славный и мудрый ужик! — Тропикана, почти с материнским восторгом, покачнулась с боку на бок, укачивая малыша на теплой крышке. — Ты вырастешь и станешь знаменитым на весь сказочный лес! Про тебя напишут новые книжки с яркими рисунками, и дети будут прибегать к тебе во сне за добрыми советами и весёлыми игрушками. Я верю, что у тебя всё будет чудесно и необыкновенно…

Ерёмка почувствовал пронзительную ЖАЛОСТЬ к этому одинокому, отважному, но такому беззащитному существу:

— Лёня! Поедем с нами, тебе у бабушки будет хорошо: двор большой, никто не обидит! Книжки дедушкины будем читать, — немножко схитрил Ерёмка, потому что из 33 букв алфавита он мог с разбегу повторить чуть больше половины.

— Спасибо, но я чувствую безусловно, что должен жить в лесу! — ужик скользнул в траву и элегантно вытянул шейку. — До встречи!

— Возьми воды своего детства! — Ерёмка снял пробку и протянул бутылку с очищенной водой.

Лёня благодарно улыбнулся своей милой, узенькой улыбкой:

— О таком подарке я даже не мечтал!

Из тени колеса выкатился растроганный Квачик:

— Ну, будь! Станешь большим и знаменитым, помни, как мы с тобой дрались: каждый за свою маленькую жизнь! Не зазнавайся и никого не обижай, а я тебя обязательно найду: мне кажется, что мы похожи, как два брата, судьба у нас такая… зелёная — Квачик шмыгнул носом и погладил Лёню по желтым пятнам на головке.

Машина скрылась между деревьями, а восторженный Лёня весь долгий летний день упивался и купался в прозрачной холодной воде из пластиковой бутылки.

Старая Ладога

Как картинка в цифровой кинокамере, из темноты и глухой недвижимости образовались светлые церковные купола и матовые от росы железные крыши. Деревья скрылись за цветными заборами, улицы были туманны и пусты.

— Приехали! — Квачик, молчавший всю дорогу, после прощания с Лёней, оживленно задвигался на сиденье рядом с Ерёмкой. — И куда это весь народ подевался, даже собак не слышно?!

— Квача! Ты же говорил, что опасаться нужно только собак, а теперь мечтаешь о встрече, — Тропикана бесшумно катилась в предутренней мгле, как желтый посланник невидимых пришельцев в российской глубинке. — Учти, что сказочные леса закончились, и собаки здесь самые настоящие…

— Я просто радуюсь!

Неожиданно Тропикана резко затормозила. Квачик не больно стукнулся резиновым лбом о переднее стекло, а задремавший Ерёмка проснулся от болезненного рывка головой.

— Что случилось? — Ерёмка встряхнулся и поглядел по сторонам. — Никого нет…

— Ерёмка! — голос у Тропиканы звучал глухо и торжественно, — посмотри налево: если там стою я — значит у меня галлюцинации, а если меня там нет, — значит у меня, все равно, галлюцинации…

Ерёмка посмотрел налево и увидел большой двор, заполненный разной тяжелой техникой. Ближе к дороге стоял компактный трактор, сверкающий даже в утреннем сумраке яркой жёлтой краской. Громадные черные передние колеса рифленым рисунком напоминали таинственные следы космических пришельцев на древних скальных породах. Задние колеса были такие же, как у Тропиканки и кабина трактора напоминала очертаниями кузов-фургон. Внезапно спящие фары засветились белым огнем, и трактор вежливо прокашлялся, как от длительного сна в одном положении.

— Это он! — Тропикана задрожала и полыхнула ответно жёлтым пламенем.

— Кто? — Квачик высунулся из кабины. — Это же обыкновенный трактор, такой техники в городе навалом…

— Это он! — Тропикана со счастливой обреченностью выключила двигатель и еще шире распахнула глаза.

Трактор за невысокой оградой мощной грудью раздвинул клубящихся комаров и приблизился к забору вплотную. Белый свет его глаз осветил взволнованное лицо Тропиканы.

— Я здесь, — Тропикана вспыхнула от этих глаз, как будто ее мгновенно перекрасили в розовый цвет.

— Тропиканка, — осторожно просипел Квачик, — мы едем к бабушке с дедушкой, ты не забыла?

— Я не могу сдвинуться с места, это — судьба, — зачарованно прошептала машинка.

— Ерёмка! Мы ее теряем! — Квачик исподтишка пригрозил трактору маленьким кулачком. — Сделай же что-нибудь!

Ерёмка нажал на педаль газа, надавил на клаксон и громко, командным голосом произнес:

— Вперед, к бабушке и дедушке!

Тропикана подпрыгнула, сверкнула глазами и через секунду стояла перед маленькой калиткой на узкой горбатой улочке, замотанной в пышные цветастые палисадники, как в расписные платки.