Сказка о принце. Книга первая

В нос ударил спертый, затхлый запах. Чем пахло, Вета, по отсутствию опыта, не смогла распознать, но вонь показалась такой сильной, что потемнело в глазах. Она остановилась, опершись о стену, судорожно вздохнула.

– 

Сомлела, что ли? Это с непривычки… Шагай давай…

Пол выскользнул из-под ног, что-то больно ударило в висок. Узел с вещами вывалился из ослабевших пальцев и откатился в сторону.

– Ишь, нежная какая… – проворчал офицер, переступая через лежащее у его ног тело.

* * *

Высокий, худой, подтянутый мужчина в сером мундире смотрел на Патрика и Яна с откровенной неприязнью. Понять его было можно – мало проблем на голову, еще одной недоставало. Рассеянно просмотрел сопроводительные бумаги, бросил их на стол, поморщился:

– Куда я вас дену? У меня ни в одном бараке свободных мест нет…

Он окинул юношей оценивающим взглядом.

– Добро бы еще крепкие вы были, а то ведь… на здешнем пайке ноги протянете через месяц. Ладно. Поставлю вас пока на верхний уровень, а там поглядим, – и добавил, усмехаясь: – Вы, благородные, поди, и лопату-то в руках не держали никогда?

– Не по чину, – дерзко отозвался Ян. Патрик промолчал.

Комендант кивнул:

– Вот-вот. Только языками работать и можете… Но имейте в виду: народ здесь простой, господскому юмору не обучен. Если не хотите неприятностей, языки попридержите. За грубость охране и начальству у нас плети полагаются. Да и вообще… не столица вам тут, ясно?

Он открыл дверь в коридор и крикнул:

– Варга! Найди там что-нибудь не очень рваное да башмаков две пары!

И повернулся к друзьям:

– Переоденетесь. Ваши кружева да позолота тут быстро облетят. А за серебряные пуговицы и прирезать могут ночью.

Да, подумал Патрик, это он прав. Они уже ловили на себе недоумевающие взгляды. Какими неестественными, чужеродными выглядели здесь, среди одинаково серых лохмотьев, их камзолы – пусть и потрепанные, грязные, но все еще богатые, отделанные тесьмой и кружевом, слегка обмахрившимся в дороге.

Приземистый потный Варга швырнул им ворох тряпья и снял кандалы. Одежда, доставшаяся им, была ношеной, но целой и вполне еще крепкой. И даже по росту, хотя в куртку Патрика можно было завернуть двоих таких, как он, а Яну оказались коротки рукава рубашки. Башмаки – неудобные и грубые, но все-таки лучше, чем легкие туфли, в которых и сейчас не жарко, а зимой, наверное, замерзнешь насмерть. Переодеваясь, Патрик украдкой отодрал от камзола несколько пуговиц, вытащил из карманов припрятанные монеты и кольцо. Пригодятся, подумал он. Когда солдат снова надел на них кандалы – уже другие, с попятнанной ржавчиной цепью, Патрик осторожно просунул под правый браслет рукав рубашки. За долгую дорогу кожа на запястьях успела покрыться багровыми ссадинами.

Сумерки быстро опустились на лагерь; все вокруг плавало в сером тумане и казалось нереальным, словно во сне. Это не может случиться с ними, нет, они проснутся сейчас, и все будет по-прежнему. По-прежнему, усмехнулся про себя Патрик. Прежней жизни больше нет. У входа в приземистый барак он случайно коснулся руки Яна и почувствовал, как дрожат у того совершенно ледяные пальцы.

– Новеньких принимайте, – буркнул конвойный неизвестно кому и, пригнувшись, вышел.

После полутьмы на улице тусклый свет нескольких лучин казался ярким. Воздух в бараке был мутным, под потолком висел чад – не то от табачного дыма, не то, казалось, от нечистого дыхания почти полусотни людей. Маленькое, затянутое бычьим пузырем окошко под самым потолком, наверное, даже в солнечный день почти не давало света. Длинные, грубо сколоченные двухэтажные нары терялись в темноте.

Оба они на мгновение растерялись. Потом Патрик, подобрав цепь кандалов, шагнул вперед и негромко, но отчетливо проговорил:

– 

Бог в помощь…

В тот же миг в бараке стало тихо. Все головы повернулись, множество глаз теперь разглядывало – изучающе, недоверчиво, равнодушно, презрительно.

– 

Ну, здравствуйте, коль не шутите, – откликнулся, наконец, один из каторжников – маленький, кривоногий, смуглый, с небольшими черными глазками.

Удивительно ловко он соскочил с нар и подошел к ним, и заходил вокруг, осматривая друзей со всех сторон.

– 

Благородные, – протянул он. – А откуда?

Ян и Патрик переглянулись.

– 

И так видно, – пробурчал от окна второй – высоченный детина с всклокоченной бородой, одетый лучше других. – Видно птицу по полету, добра молодца по соплям. Столичные, стало быть, штучки… Так? – рявкнул он. – А ну-ка, подите сюда!

Ян и Патрик опять переглянулись – и не тронулись с места.

– 

Неясно сказано? – гаркнул детина.

– 

Где тут места свободные есть? – спросил Патрик так же негромко, словно не слыша его.

– 

Ты слышал, что я сказал? – прищурился каторжник. – Или вы, такие гордые, привыкли, чтоб к вам сами на поклон ходили?

Не отвечая, Патрик медленно пошел вдоль рядов, всматриваясь в заваленные тряпьем, рваными одеялами, засаленными куртками нары, выискивая свободное место.

–