Сказка о том, как Герда бежит за Каем (СИ)

В его голове проносилась буря, потому что все его действия становились резче. Гермиона вскрикнула, когда зубы парня сомкнулись у неё на коже в третий раз. Это не были те засосы, что он оставлял впервые, которые выглядели как красно-алая катастрофа. Ей казалось, что сейчас он реально хочет лишить её плоти. Шея, горло, плечи. Малфой будто на самом деле ненавидел её сейчас.

— Больно, — Гермиона втянула воздух сквозь зубы, когда он в очередной раз укусил, потягивая кожу, оставляя мокрые следы.

Малфой взял её подбородок двумя пальцами, поворачивая к себе.

— В этом и смысл, Грейнджер, — прорычал он.

Теперь не было сомнений. Он целовал её так, будто мстил за что-то, будто наказывал, будто она действительно это заслужила. И Гермиона позволяла ему. Это было жалко. Но реально стало той самой правдой. Она позволяла ему это, чтобы хотя бы на несколько минут почувствовать, что он — её. Впору было рассмеяться: петля замкнулась. Гермиона так часто презирала Паркинсон, презирала всех этих девчонок, которые унижались подобным образом, приговаривая, что вот она-то, она никогда бы так не поступила! Никогда бы не опустилась до уровня этих глупых девиц. А на деле… На деле нужно было лишь влюбиться достаточно сильно в ужасного человека, и вот она одна из тех девиц.

Малфой опустил бретельки её лифа, проводя дорожку губами от горла, опуская ткань на живот. На удивление, здесь его поцелуи не были похожи на войну. Более чувственные, нежные, заставляющие прогибаться. Хотя, касания ладоней полностью компенсировали это. Он сжимал кожу на её ногах, разводя их шире. Его рука опустилась ниже, просто отодвигая ткань белья под юбкой, даже не утруждая себя избавлением от него.

— Драко, не… - Гермиона пыталась хотя бы немного замедлить процесс, привести парня в чувство.

— Не рассказывай мне, что не хочешь этого, Грейнджер. Я буквально чувствую, что это очередная лживая хрень от тебя, — его голос был таким обозлённым, что, даже ожидая чего-то подобного, он её огорошил.

Когда Малфой вошёл в неё резко, сразу полностью, подтянув к краю парты, она внутренне сжалась, ожидая болезненных ощущений, как тогда. Но их не было. Вообще. Он остановился, взглянув в её лицо, чтобы оценить. Это была всего лишь секунда, пока гнев вновь не взял над ним верх, и Малфой полностью забыл о любой осторожности.

Когда он ускорился, набирая темп, это почувствовалось совсем по-другому. Не было той режущей боли, которая смешивалась с приятными ощущениями. Сейчас Гермиона ощущала какой-то сплав безумия и удовольствия, совсем не иначе.

Она застонала, запрокидывая голову и закрывая глаза, но Малфой скользнул рукой на её затылок, хватая за волосы, возвращая в исходное положение.

— Открой глаза, Грейнджер, — его голос был хриплым, тягучим, как карамель, которую хотелось слизывать с языка. За этим она и потянулась, но он сжал её кудри, не давая пошевелиться, не прекращая двигаться. — Нет. Смотри. Я хочу, чтоб ты видела и осознавала, кто это с тобой делает.

Она касалась его лица, пока он держал её. Гермиона была уверена, что свалится на стол, если руки Малфоя разожмутся. Каждый толчок был как чирк зажигалки возле канистры с бензином. Такой восторг. Малфой немного сместился, совершая толчки медленней, прежде чем войти ещё глубже. Гермиона вновь сделала попытку закрыть глаза, чтобы удержать стоны в себе, но он заставлял её смотреть ему в лицо. Она гнала от себя мысли о том, что могло сделать его руки, его движения, всё, что он делал, таким умелым. Сейчас это было неважно. Его глаза блестели в свете фонарей. Гермиона наблюдала за ним, слизывая капельки пота, стекающие по ключицам парня, пока он опять не притягивал её к себе ближе, заставляя держать глаза открытыми.

— Я… я… — она что-то лепетала, чувствуя, как мурашки бегут прямо по коже, где Малфой касался девушки. Он вдруг резко остановился.

— Нет.

Ей захотелось закричать от разочарования, но Малфой быстро мазнул языком по её губам и, сжав талию, спустил на пол, перевернув на живот. Холодное дерево чувствовалось неприятно под голой грудью, но она сейчас слишком плохо соображала. Гермиона даже понятия не имела, насколько громкими они были, ведь на кабинете не стояла заглушка, и уж точно любой звук в пустом замке слышался на километры.

Малфой грубо стянул с неё белье, которое собралось тонкой полоской, и от этого движения девушке показалось, будто с её ног содрали верхний слой кожи. Слизеринец не подходил к ней какое-то время, словно просто наблюдал, но потом она ощутила довольно сильный шлепок по ягодице, а затем почти нежное проглаживание по красному следу, прежде чем парень вновь вошёл в неё.

Когда Малфой возобновил толчки, держась за её бедра, она почувствовала, что уже на грани.

— Так хорошо, — Гермиона пробормотала эти слова, неуверенная, что сказала вслух.

Он притянул её к своему плечу, удерживая за шею, но вопреки всему, это не было болезненным. А может, боль просто притуплялась возбуждением. Было непонятно, но Гермиона продолжала хватать воздух, потому что дышать становилось всё тяжелее.