Сказка про наследство. Главы 16-20

Уборочный сезон успешно завершен. Урожай ссыпан в закрома АО Тылвинское. С привлеченными работниками агрохозяйство рассчиталось натурплатой (ха-ха! с Дюшей буквально?). Завершились и необязательные отношения. Без слез, упреков, без страданий. Последствия обнаружились не сразу, и Дюша пришла в ужас. Ей и двоих-то детей тяжко обеспечивать, а третья незапланированная беременность и после уход за маленьким ребенком выбросит ее из активной жизни на месяцы и даже годы. Она не могла этого себе позволить. Мысль об аборте возникла и укоренилась. Выхода нет. Реально нет. Тупик. Гранитную скалу не сдвинуть с места – никаких человеческих сил не хватит. Но это в реальности, а в сказке выход отыскался. И Дюшина тайна не нарушена. Однажды, глубоким синим вечером, на Коммунальную улицу приехал пыльный газик (очевидно, прямо с полей) и встал под барачной стеной с зарослями волчавника и крапивы. Притаился в тени, с выключенными фарами. Именно оттуда – от стены – в нашей истории весьма эффектно явилась и закатила скандал госпожа Пятилетова – синеглазка в джинсовой куртке, синей юбке до середины бедра, в открытых босоножках. Со жвачкой во рту и яркими пластмассовыми клипсами в ушах. Шокинг. Заколдованное место, что ли?

Варвара эпатировала кашкукскую публику в нынешнее время, а тогда никто не вышел из газика, и нельзя было разглядеть за темными стеклами находившихся внутри. А Дюша, заприметив газик из окна, поняла тут же. В синем халате и тапочках на босу ногу выбежала из дома и села в машину. Случился нелегкий разговор. Его содержание собеседники не разгласили. О чем-то договорились.

Дюшино положение точно по волшебству улучшилось. Словно проблемы рассосались сами собой – как пузырьки на воде. В семье Авдониных появились средства. Какие? От кого? Загадка. На период беременности и на потом Дюша была обеспечена и уверенна в своем благополучии. Она благополучно выносила и родила ребенка. В свидетельстве о рождении Костяни в графе «отец» красовался жирный прочерк. На том ситуацию официально зафиксировали. И продлили на годы. Нельзя сказать, что Дюша от всего была в восторге, но она считала, что подстраховалась. Женская самонадеянность!

Дюша полагала, что все честно. Что каждая сторона внесла свою лепту. Сыродь – деньги, а Дюша – ребенка. Только одно. Дюша рожала сына для себя, а не для любовника. И Сыродь – неподходящая фигура для манипуляций. Эту скалу не сдвинуть ни в каком направлении – тем более, в нужном. Дюша думала, что это она решала, но ей просто разрешалось так думать. Хотя представить бирюка Сыродя в роли мужа трудно (если, вообще, возможно). Он и Дюша – два окончательных одиночества. Их решение разойтись (собственно, даже не сходиться) – взаимное. Сыродь очень надолго исчез из жизни Дюши и ребенка. Она успокоилась, но какой ценой?! А если еще учесть, что, даже заплатив, очень наивно (для Дюши не свойственно) надеяться, что договор (на момент принятия с ним согласились обе стороны) будет всегда соблюдаться. Женщина подозревала, но что могла, кроме как надеяться? Что по силам обыкновенному человеку? Просто жить и надеяться. Это немало.

Рассудим справедливо – самое распространенное здешнее требование. Дюша связалась с Сыродем не из-за денег. Тогда что это было? Минутная слабость, скука, одиночество, обида, наваждение? В любом случае связь длилась очень недолго. Дюша никому не рассказывала. И не опровергала уверенность тылков в отцовстве Имбрякина – почему Дюшу должна волновать забота о новой семье Вениамина? Пусть в мизерной степени, но на нем тоже лежала ответственность за случившееся. Мужчина всегда виноват перед женщиной – особенно перед женщиной с ребенком (неважно, с его ребенком или нет).

Родив – по грубому выражению – слабоумного сына, Дюша испытала боль и вместе странное чувство типа облегчения. Причина – одна мысль, что тягостная связь оборвана, и что отцу не нужен такой наследник. А значит, она может безбоязненно оставить ребенка себе. Но успокоиться, вернуться к прежней – нормальной – жизни Дюша не могла. Думала и молчала – много думала долгими ночами, когда лежала без сна. Любовь к малышу была горькой, жалостливой. Дюша понимала, что расплачивается. Только за что?!

Жизнь продолжалась. Дети взрослели. Годами Дюше снился один и тот же сон. Воспроизводился смешной эпизод из советского фильма сказки «Варвара Краса, длинная кос». Надо же! всюду – и там, и здесь Варвара. Но Дюшин сон не про Варвару. Про то, как подводный царь – Чудо-Юдо беззаконное – напоминает обыкновенному царю про давний долг. Яркий эпизод, запечатлевшийся в Дюшиной памяти. Противная когтистая лапа высовывается из колодца и грозит: ДОЛЖОК! Нелепый сон, но трезвомыслящая Дюша просыпалась по ночам в холодном поту – ДОЛЖОК! Все правильно. Годами она брала деньги у Сыродя, теперь придется отдавать – а хоть бы и не деньгами.