Сказка про наследство. Главы 16-20

Что же сейчас чувствовала Дюша? На душе муторно, тяжко. Первостепенная забота, боль – конечно, сынок Костяня. Дюша держалась – быть может, из последних сил. Но держалась – не выла в голос, не стучала головой в стенку, не рыдала до икоты. Бесполезно и бессмысленно. Для Дюши здесь главное – бессмысленно. Чувствовала себя неважнецки – эмоции не раздирали ее, просто внутри образовалась пустота. Если бы Дюша заплакала – пролила хоть одну слезинку – ей полегчало бы. Но глаза были сухими.

В своей трехкомнатной квартире (зримая демонстрация материального благополучия) Дюша чувствовала себя как в тесной темной норе. Она задыхалась. Захотела переменить обстановку. И решила последовать спонтанному порыву. Куда? Ну, вот именно туда – вы правильно подумали. В городе Утылва – именно в Кашкуке по адресу улица Коммунальная, 6ыло такое место – как раз над Дюшиной головой. Жилище покойной бабушки. Там царили тишина и запустение. Особое место с особой атмосферой. Посреди пыли и хлама, в спертом горячем воздухе должно дышаться удивительно легко. И Дюша возжаждала вдохнуть этот сухой горьковатый воздух. Ощутить тамошнюю простоту, спокойствие, потрясающую отрешенность, когда уже совершенно не о чем (не о ком) жалеть. Потому, что пожалев, Дюша погибла бы. Все кончено.

…Кончено для кого? Для бабы Лиды? для нас? Она лежала на кладбище, а по деревянной лестнице в подъезде топали ноги, в бабушкину коричневую дверь назойливо стучали, много народу являлось к обшарпанной двухэтажке, словно не желая верить, что учительница ушла навсегда.

– Н-е-ет!! Баба Лида! Баба Лида!..

Вот и Дюша действовала по шаблону. Постучалась и, не дождавшись отклика, собственным ключом открыла замок и вошла, как к себе домой.

****

В настоящее время пять женщин в Пятигорье находились в серьезной опасности – во власти колдовства. Они все разные – холостые, замужние и даже вдовы. Кому-то посчастливилось эту опасность преодолеть. Именно Тамаре Кулыйкиной – она очнулась от странного оцепенения, вспомнила про жениха. И вдобавок ее не бросили погибать – похитили из гостиницы. Недолго задержалась девушка на новой работе, даже первую смену не отбыла, зарплату не заслужила. Спаслась от домогательств олигарха. Что касается второй женщины – Г.В. Авдониной или Дюши – то даже автор слабо представляет, как ей помочь. Откуда матери взять силы отпустить собственного ребенка? в неведомый сказочный мир. Что там ждет сыночка, какие опасности подстерегают? Если не знаешь, то еще страшнее…

Третья женщина страдала вот прямо сейчас – супруга бабылидиного племянника. Таисья Елгокова – чужачка, кортубинка. Помимо своей воли задержалась в Утылве. Вылазка в местное отделение милиции на улице Паровозников и предпринятая Таей атака на лейтенанта К.Г. Жадобина истощила женские силы. Убедившись, что сыну Ивану ничего не угрожает, Тая вернулась в бабылидину квартиру. Она была на нервном взводе, и муж благоразумно решил исчезнуть, придумав причину – поездку с прежним тылвинским начальством на какой-то хутор в степи, в гости к фантастичному субъекту – длинному, черному и нелюдимому. Короче, Максим очень, очень занят. А Тая предоставлена самой себе. Засела в доме – точнее, прилегла. Никто не мешал – другими обитателями (даже котами) здесь и не пахло.

Особое место, где недавно умер человек. Внутри тяжелый спертый воздух. Форточка с треснутым стеклом однажды захлопнулась намертво и больше не стучала по ночам. Никто не проветривал, хотя кортубинская родня оккупировала квартиру. Ближайший наследник – племянник Максим Елгоков – отсутствовал. Его вытеснило собственное семейство. Дети тоже пропадали где-то за пределами бабушкиного убежища – да Утылва уже в курсе, чем занимались наследники Елгоковых-Решовых-Чиросвиев – юноша Иван и девушка Влада.

В изгнании глава семейства притулился в Мобутином бараке и не протестовал. Впервые за долгие годы Максима посетило некое умиротворение. Удивительно. Профессор в Кортубине предлагал оздоравливаться витаминчиками, а здесь получилось просто и без всякой химии. Племянник даже нашел друга – Кильку Кулыйкина. Большего грех и желать. А жадность – еще больший грех.

Если в квартире отсутствовали трое, то кто же в одиночестве и забвении предавался там душевным фрустрациям? Бедная, бедная Тая. Ну, нельзя же бросать человека в беде. Не по-людски это.

Дюша прошла твердым шагом к главному предмету в передней комнате – к синему дивану. Кортубинка лежала спиной к двери и на шум не повернулась. В своей шелковой пижаме далеко не безупречной чистоты и свежести. Колени подогнуты, наружу выставлены голые ухоженные пяточки. Локти на груди. Темный стриженый затылок на подушке. Сна не было. Физическое и моральное состояние женщины ухудшалось. Успокоительные таблетки не действовали – теперь их эффект отменила сила волшебства. И Тая никуда не проваливалась, она уже была в темной норе – еще до поездки в Утылву. Именно так! Не благодаря козням ворпаней. Люди сами, сами – все сами.