Сказка сказок, или Забава для малых ребят

Старуха, видя такую любезность Марциеллы, говорит ей: «Пусть Небо воздаст тебе за любовь, что ты мне оказала! Молю все звезды, чтобы ты была счастлива и всем довольна; и когда ты дышишь, пусть из твоих уст выходят розы и жасмины, а когда расчесываешь волосы, пусть из волос падают жемчуга и гранаты, а там, где ногой земли коснешься, пусть вырастают лилии и фиалки».

Девушка, поблагодарив за такое пожелание, вернулась домой; и, когда матушка приготовила пищу, они вместе отдали естественный долг телу. А утром — лишь только Солнце выложило на прилавок свои блестящие и роскошные товары, привезенные из стран Востока, — Марциелла, расчесывая волосы, увидела, как на колени ей падают дождем жемчуга и гранаты, и, безмерно обрадованная, стала звать матушку. Они собрали самоцветы в шкатулку, и Лучета понесла большую их часть продать знакомому меняле. В это самое время пришла Троккола навестить сестру и, найдя Марциеллу хлопочущей над жемчужинами, спросила, где и когда ей удалось разжиться таким добром.

И девушка, не умея мутить воду и, возможно, не зная пословицы: «Не делай, сколько можешь, не ешь, сколько хочешь, не трать, что имеешь, и молчи, что разумеешь», рассказала все тетке. У той, когда она услыхала историю Марциеллы, так закружилась голова, что стало ей невмочь дожидаться сестру, ибо каждый час казался ей тысячей лет. Она бегом побежала домой, вручила дочери лепешку и, не говоря лишних слов, отправила ее к фонтану.

И прежняя старуха, приключившаяся там и на этот раз, попросила Пуччу отломить ей кусочек от лепешки; а Пучча — она была вежливее самой медведицы лесной! — галантно, как была воспитана, так и отвечала: «Держи карман шире! Да ты ко мне никак осла приводила, ослицу покрывать, что я тебе должна своим добром отдаривать? Ступай куда шла! Ближе свой роток, чем родимый браток». Сказав это, она в четыре жевка, чавкая, заглотила лепешку, — а старухе пришлось только слюнки глотать. Видя, как с последним упавшим в утробу Пуччи куском была похоронена ее надежда, жестоко оскорбленная, старуха сказала Пучче: «Пусть же у тебя с каждым вздохом изо рта течет слюна, как у мула господина доктора[490]; пусть, когда ты расчесываешь волосы, из них валятся горстями вши; а везде, где ногу поставишь, пусть вырастают папоротник с молочаем!»[491]

Пучча, набрав воды, вернулась домой, где ее матушка не могла дождаться часа, чтобы расчесать ей волосы. Наконец, усадив ее на кровать, она постелила на колени самую лучшую скатерть и, пригнув дочке голову, принялась ее расчесывать. И хлынул из головы Пуччи такой поток алхимических животных, что их хватило бы остановить живое серебро[492]; увидав это бедствие, матушка прибавила к снегу зависти огонь гнева, так что стояла посреди своего жилища, подобная вулкану, извергая изо рта и ноздрей пламя и дым.

И вот спустя некоторое время, Чьоммо, брату Марциеллы, искавшему лучшей доли в иных странах, случилось побывать при дворе короля Кьюнцо[493]. И, слыша, как придворные рассуждают о красотах разных женщин, он, хоть никто его не спрашивал, выступил вперед и сказал, что все красавицы мира утопятся с моста от стыда и огорчения, если осмелятся спорить с красотой его сестры, у которой, в придачу к совершенству тела, составляющему контрапункт к «кантус фирмус»[494] ее душевных добродетелей, губы, волосы и ножки обладают такими-то чудесными свойствами — теми, что даровала ей фея. Тогда король, услыхав похвальбы Чьоммо, велел ему доставить ко двору эту девушку, ибо твердо решил взять ее себе в жену, если она и впрямь окажется такова, как хвалил брат.

Чьоммо, подумав, что такой случай второй раз не представится, тут же послал к матушке почтовым гонцом письмо, где рассказал все как есть и просил как можно скорее прибыть вместе с Марциеллой ко двору, чтобы не упустить столь великую удачу. Но Лучета, бывшая в то время сильно больна, поручила овечку заботам волка: она попросила сестру оказать ей великую милость — проводить Марциеллу ко двору королевства Кьюнцо по такому и такому делу. Троккола, видя, что удача сама идет ей в руки, пообещала сестре вручить дочку в целости и сохранности ее брату. Вместе с Марциеллой и с Пуччей она села в корабль, а ночью, когда корабль был далеко в море, а моряки спали, вытолкнула племянницу за борт. Но в то самое мгновение, когда Марциелла уже утопала, внезапно появилась некая прекраснейшая сирена, подхватила девушку на руки и увлекла с собой.

Итак, Троккола прибыла в Кьюнцо. И Чьоммо, давно не видевший сестру, обознался, приняв Пуччу за Марциеллу, и сразу повел ее пред очи короля. Король, недолго думая, приказал ей расчесать голову, и, словно дождь, посыпались эти чудовища, столь враждебные истине, что беспрестанно творят обиды ее свидетелям[495]; когда же он заглянул ей в лицо, то увидел, что, тяжко дыша от дорожной усталости, она испустила изо рта струю пены, будто от настоящей бумажной мельницы[496]; а когда опустил глаза долу, увидел целую поляну зловонных трав, один взгляд на которые вызывал тошноту.