Сказка сказок, или Забава для малых ребят

хоть медлит наказанье, беда, кто его ждет — расплатится за все, когда время придет.

Пятеро сыновей Забава восьмая пятого дня

Пачьоне посылает пятерых сыновей по свету, чтобы они научились какому-нибудь ремеслу; вернувшись каждый со своим уменьем, они идут освободить дочь короля, похищенную орком. Когда, после многих приключений, они спорят между собой, кто сделал больше для ее спасения и более других достоин взять ее в жены, король решает выдать ее за их отца, ибо он — ствол, держащий на себе эти добрые ветви

Когда Чулла окончила свой рассказ и настала очередь Паолы, она устроилась поудобнее на стуле, огляделась вокруг и с большим изяществом повела речь:

— Кошкин разум имеет тот, кто вечно греется у теплой золы; кто не путешествует, тот не видит, кто не видит — не знает, но тот, кто идет смело, приобретает опыт; опытность вылечивает от неразумия; не зря говорится: «Как с тюфяка сползешь, сразу проснешься». Это я и покажу вам на «королевском цементе»[609] этого рассказа.

Жил некогда добрый человек, вдовец, по имени Пачьоне, у которого было пятеро бестолковых сыновей, не способных ни к какому делу; и бедный отец, не в силах больше их содержать, наконец решил ссадить их со своей шеи, сказав им так: «Дети мои! Бог свидетель, как я вас люблю; как бы то ни было, вы вышли из моих чресел. Но я уже состарился и не могу работать много, а вы молоды и едите каждый за двоих: я не могу кормить вас, как раньше. Каждый за себя, а Бог за всех! Так что идите, найдите себе хозяина и выучитесь у него какому-нибудь ремеслу, но не нанимайтесь к нему больше чем на год; а через год я жду вас дома — каждого со своим уменьем».

Сыновья, выслушав эти слова, взяли каждый по узелку с переменой одежды, попрощались с отцом, и каждый пошел своей дорогой, ища себе удачи. А через год в условленный день сошлись все вместе в родительском дому, где отец встретил их с большой лаской и усадил за спешно накрытые столы, так как все устали и проголодались после дальнего пути.

И в самом разгаре их трапезы стало слышно, как поет птица. Тогда самый младший из пяти братьев поднялся из-за стола и вышел на улицу, а когда вернулся, скатерти уже сняли, и Пачьоне начал расспрашивать сыновей: «А теперь потешьте немного мое сердце: охота мне послушать, какому доброму делу каждый из вас за год обучился».

И Луччо, старший сын, отвечал: «Я обучился ремеслу вора и стал архистратигом пройдох, великим магистром жуликов, цеховым старшиной мошенников, и не найдешь того, кто лучше меня умеет снимать соринки с плащей, намыливать бока, натирать ручным салом чужие карманы, подметать до соринки лавки и кладовые, срезать и чистить кошельки, вычищать сундуки. Пойдем куда хочешь, и я покажу тебе чудеса ловкости рук».

— Молодец, честное слово! — ответил отец. — Ты научился, как добрый купец, выписывать счет пальцами, а получать расписку по заднице! обменивать повороты отмычки на взмахи галерных весел! забираясь по веревке в окно, спускаться по веревке с перекладины! Горе мне; лучше бы я надел на тебя юбку и усадил крутить веретено, — по крайней мере, у меня не крутилось бы веретено в желудке! А теперь мне остается ожидать, что с часу на час увижу тебя то ли в бумажном колпаке, то ли с веслом на галере или же — если от того да от другого отвертишься — с веревкой вокруг шеи.

Затем он обратился к Титтилло, второму сыну, спросив: «Ну а ты какому доброму делу выучился?» — «Корабли строить», — отвечал тот. «Неплохо — отозвался отец. — По крайней мере, это честный труд, и прокормиться им ты сможешь. А ты, Ренцоне, что теперь умеешь делать?» — «Умею так стрелять из арбалета, что петуху глаз выбиваю», — отвечал третий сын. «Ну и это хоть что-то! Худо-бедно выкрутишься, охотой можно прожить», — сказал отец и задал тот же вопрос четвертому, а Яково ответил: «Я научился находить траву, что воскрешает из мертвых». — «Молодец, клянусь жизнью Ланфузы![610] Теперь-то мы точно выберемся из нищеты и навоскрешаем кучу народу — больше, чем камней в развалинах Капуи!»