Сказка странствий (СИ)

Кому же еще, как не мне, но Максим существенно облегчил мне задачу, и в положенный срок Шторм произвела на свет двух крепких светловолосых и голубоглазых мальчишек, похожих друг на дружку как две капли воды – Кевина и Корвина. Спустя два местных цикла на свет появилась Дара – горластая зеленоглазая хулиганка с огненно-рыжими волосами и внешностью фарфоровой куклы, а вслед за ней – Константин, темноволосый и синеглазый как мать, с виду тихий и скромный, но с таким характером, что после инициации в восемь лет его иначе как Локи не называли. А как еще назвать парня, показавшего язык Неукротимому Вихрю? Хотя остальные наши дети тоже прошли инициацию очень достойно. Глядя, как мои старшие улыбаются, глядя в Вихрь, я понял, что равных им пилотов во Вселенной скоро будет не сыскать и со всеволновым локатором. Дара с раннего детства стремилась все разбирать и собирать обратно, телепатом она родилась еще более сильным, чем Шторм, а Вихрь к ней ластился, как котенок. Так что у меня было стойкое ощущение, что Дара еще покажет себя с самой неожиданной стороны.

После рождения Локи мы решили взять небольшой тайм-аут, пока не подрастут старшие, и вместе с Двести Четвертым временно переселились на борт ТАРДИС – там было проще заниматься их образованием. Одно дело – объяснять, например, процессы в «черной дыре» теоретически, и совсем другое – отыскать нестабильный сверхгигант, инициировать подрыв и увидеть живьем рождение опасной невидимки, а потом сбросить в нее какой-нибудь никому не нужный красный карлик и понаблюдать за тем, как формируются аккреционный диск и джеты. Одно дело – читать в учебнике, как зарождается жизнь на планетах, и совсем другое – самим стоять на берегу первобытного океана и сканировать прибрежные лужи на предмет протобелков, или чего уж там мелочиться – выбросить кучку бактерий на поверхность безжизненной планеты, передвинуть ее в пояс Златовласки и скакнуть на миллиард лет вперед, чтобы посмотреть, что из этого получилось. И само собой, устройство ТАРДИС тоже лучше изучать не только по букварям, но и помогая родителям в ремонте.

И наконец, настал день в Доме Тигинн, когда стало возможным вернуться домой и поручить резиденцию детям. Я велел мальчишкам готовить контайнмент к имплантации проекции будущего Ока, а Даре – заняться настройкой щитов. Мы же со Шторм решили осмотреть одинокий голубой гигант, что располагался ниже Подковы. По параметрам он мало отличался от Ккабы, поэтому стал подходящей кандидатурой для применения к нему звездного манипулятора.

Вылетели мы на ТАРДИС вдвоем, на всякий случай надев кольца-возвращатели и прихватив с собой Максима – его мощность будет нелишней при стабилизации звезды в состоянии вечного коллапса. Вышли на геостационар осмотреться, я задал координаты – и тут Старушка отказалась нырять в Вихрь и включила сигнал тревоги.

- Ну и дела, - прокомментировал это Максим, быстро переговорив с прабабкой. – Срочный вызов из параллельной Вселенной. Вам имя Роуз Тайлер о чем-нибудь говорит?

***

Вселенная непуганных дирижаблей

Роуз Тайлер

В Торчвуде кончился очередной рабочий день – но это у меня. Джон, скорее всего, все еще занят. Учитывая то, что, помимо прочего, он еще и инструктор по тактике и рукопашке, он скорее всего сейчас в спортзале гоняет очередную группу оперов. Это же надо настолько не любить бумажные дела, чтобы по доброй воле взвалить на себя этот геморрой! А начальство и радо, где они еще возьмут инструктора с реальным опытом боестолкновений с внеземными существами…

Хотя сам Джон этот опыт не ставит ни во что, потому что заработал его в, как он говорит, нормальном теле – с двумя сердцами, мощной энергетикой и скоростью реакций, десятикратно превышающей человеческую. «Раньше никто не мог до меня дотронуться, если я этого не хотел!» - обычно ворчит он, когда его пытаются переубедить. - «А сейчас я пропускаю один удар из семи! Никуда не годится!»

Я иду в спортзал и, как я и думала, нахожу Джона там. Но он никого не гоняет, а сосредоточенно дубасит макивару - специальный деревянный манекен в дальнем углу зала. Услышав мои шаги, он поворачивается ко мне и морщится.

- Что случилось? – спрашиваю я. – Домой идем?

- Да так… - он игнорирует вторую часть вопроса и демонстрирует мне перебинтованные кулаки. – Видишь? Раньше дерево боялось моей руки! А теперь что?

- Скажи мне, - прошу я, а он садится на татами и горестно машет рукой.

- Я не могу привыкнуть, - наконец выдает он. – К этому телу, к этой жизни. Я не знаю, как быть.

Я подхожу к нему, глажу его плечи и спину, кое-как, в несколько слоев заклеенные черной и ярко-синей кинезиолентой, и он поднимает на меня измученные глаза.

- Ты не можешь попробовать просто жить? – спрашиваю я. – Просто попытаться… Со мной?

Он вскакивает на ноги.

- Что? – он вдруг взрывается. – Тебе легко говорить! Как там говорят в России – ничего слаще морковки!.. Хотя – когда у тебя появился выбор, ты выбрала свободу! Сказку странствий! А не просиживать зад на одной несчастной планетке!