Сказка странствий (СИ)

«Я не хочу спать, - откликается он. - Знаешь, Шторм… Я все еще… Не то, чтобы вижу - я чувствую… Мне это не нравится. Я хочу разобраться».

Приглядываюсь внимательнее к его энергетике. Лепестки ее многомерного цветка нечетки, точно смазаны. Он все еще квазистабилен, все еще пытается удержаться на гребне остаточного потока. Только так он может увидеть то, что ему не следует знать - свое будущее, но ему почему-то жизненно необходимо это сделать.

«Пожалуйста, Шторм… - Доктор сжимает мою руку в своей. - Пожалуйста, прошу тебя, не делай ничего. Не пытайся мне помочь. Оно пройдет само, уже проходит, а это мой единственный шанс. Я должен знать».

«Знать что? - я не понимаю. - Ты же знаешь, время можно переписать. Что тебя так беспокоит? Все еще может измениться».

Доктор качает головой, выгоревшая прядь волос падает ему на лоб. Его рука стискивает мою еще сильнее.

«Все меняется! - его поток наливается бессильным гневом. - Я чувствую, что уйду раньше времени. Я не успею… В бой за Галлифрей Дом Тигинн пойдет без меня».

Он пышет жаром, как печка, его глаза закрываются, голова бессильно свешивается на грудь, и мне кажется, что он бредит. Определенно, шунт большой емкости при инкапсуляции отнимает слишком много энергии у истощенного предельной перегрузкой организма - отсюда и невозможность поддерживать нужный температурный режим, и спутанность сознания. Я опускаю сложенные щепоткой пальцы на повязку над разрезом у его солнечного сплетения, сосредотачиваюсь и подкачиваю шунт, пока он не наполняется. Здесь это очень легко и совсем не больно, но Доктор стонет и хватается за повязку на боку. Он обессилен, но тем не менее пытается протестовать: «Что ты делаешь, непослушная? Опять играешь с огнем? А дети?»

«А что - дети? - откликаюсь я. - Они в порядке. Они воплотились, как только ты сделал запись о нашем Доме. Зиготы прикрепились еще до того, как мы с Максом вывалились сюда. Не волнуйся».

Обезболить его я не могу - поражение коснулось базовой структуры его организма, это можно только перетерпеть, пока не закончится восстановление. Но терпеть вместе со мной ему будет намного легче. Я полностью раскладываю шезлонг, устраиваюсь рядом с Доктором так, чтобы его голова оказалась у меня на плече, обнимаю покрепче и укрываю халатом. Доктор облегченно вздыхает, и я чувствую, что боль и холод разжимают впившиеся в него ледяные когти. Лепестки его энергетики обретают четкость, температура понемногу начинает снижаться, и он соскальзывает в странное забытье - нечто среднее между обмороком и сном. «Спи, хороший мой, - я осторожно глажу его по растрепанным волосам. - То, что ты увидел, что почувствовал, тебе просто показалось. Это были всего лишь галлюцинации от боли. Сон. Это пройдет…»

Да, я помогла ему заснуть - надеюсь, он не будет ругаться на меня за это.

========== Глава 6. Слётанная команда ==========

Подкова, Дом Тигинн

Доктор

Вот так оно и случилось – мое возвращение Дома, или возвращение домой. Нашу новую резиденцию мы построили на том самом острове, с которого началось знакомство с этим миром. Мы со Шторм развернулись, хоть для этого и пришлось вести тройной энергопровод от ближайшего океанического рифта. С другой стороны, может, надо было вести две тройных линии – я надеялся, что в обозримом будущем мы построим Станок и пополним Дом Тигинн новыми кузенами и кузинами.

Поэтому строились мы с заделом на будущее – мощный контроллер размерностей, контайнмент под проекцию Ока Гармонии, проектор порталов, артронный мэйнфрейм, медотсек, модуль дальней связи и эллинг для ТТ-капсул, где плотно обосновались Старушка с Малышкой и где я наметил построить гиперколыбель хотя бы на четыре ячейки. И само собой, бытовые службы не хуже аналогичных на борту ТАРДИС - нам со Шторм не очень-то хотелось тратить время на мелочи, тем более, что, когда мы закончили контроллер размерностей, она меня огорошила:

- Знаешь что? – заявила она, защелкнув последний разъем. – У меня есть стойкое ощущение, что я рожаю.

Разумеется, я тут же, бросив все дела, утащил ее в медотсек Максима и чуть не упал в обморок, когда сканер показал мне, что наши дети готовы появиться на свет. Кажется, я и смеялся, и плакал одновременно, а Шторм приговаривала, почесывая мне затылок:

- Держись, папаша. Роды тебе принимать!