Сказка Востока

Когда тюркские войска Властелина достигли Алании и окружили ее столицу, то местный правитель Гайрах понял божественную мощь Тимура и обещал исполнить долг (выплатить дань), но поставил условие — дать ему время, не подвергать осаде города, чтобы в них не было боев и грабежей, и согласился, как залог, отдать в аманатство своего сына с тремя сотнями людей в заложники и открыть ворота крепости.

Будучи человеком великой мудрости и проницательности, Великий Тимур понял, что это был лжесын, ублюдок — Тума. Однако дальновидный Царь Царей принял лжесына, приласкал, и последний преклонился пред величием Господина, принял истинную веру, стал на путь достойной покорности и не ушел, как прочие горцы, в пустыню заблуждений. Он подсказал ключ к воротам крепости ереси и порока, и Властелин исполнил свою миссию черным огнем, что как жирные отходы ада вытекали на той земле, залил он рассадник идолопоклонничества и невежества, истребил род правителя-нечестивца.

Из человеколюбия и своей доброты, дабы дикое горное общество стало на путь истины и веры, Великий Тимур, отрывая от себя любимое дитя, поставил наместником тех земель старшего сына — Омар-Шейха, но его варвар Красный Малцаг коварно убил. И тогда Великий Тимур понял вещий сон, ниспосланный ему Всевышним — этот дикий горский народ стереть с лица земли. Он отправил в разведку тюрков, забывших о сне и отдыхе и сытых лишь блеском мечей. А с ними был и Тума. Он указал очаг прародительницы горцев, что в лесах Вед-Ана (Ведено).

— Ичинэ-гирмэ! — воскликнул Тимур, проник туда.

Однако на этом все не кончилось. Подлый Малцаг с кучкой людей бежал в высокие горы, надеясь там спастись от праведного возмездия. Да когда светлоликое Солнце вытянуло шею из-за горизонта, войска Тимура ударили в походный барабан и отправились через Аргунское ущелье, которое имело такие изгибы, как тело возлюбленной, — нет, был таким же узким и черным, как дорога в ад. Там негде было поставить ногу, как же можно было продвигаться вперед? И если серне было трудно удержаться на скалах, что могли сделать люди? Однако Великий Тимур пренебрег этим и предпочел трудности и тяготы легкому пути. И язык Провидения пропел эту песню:

Прислушайся к своему внутреннему голосу,

ибо он и есть душа мира, заключенная в прекрасной душе,

которой ты обладаешь.

И вот, миновав Шатой и Итум-Кал, тюркские отряды и полки прибыли к подножию крепости, где скрывался подлый Малцаг. И в полдень для размышления и отдыха Властелина тот балдахин, пред которым склоняет голову само небо, который подобен облаку, закрывшему Солнце, был раскрыт на вершине холма напротив крепости.

А от Коргой и Тазбичи, которые лежали справа от ущелья, по дорогам крутым и таким же ненадежным, как обещание нечестивцев, пролегающим между горными вершинами и ущельями, прибыли отборные войска, являющими собой ярость и пламя. И за ними еще пришли полки, подобные горе из железа. Горы и долины покрылись волнующимся людским потоком. И гордые горы Кавказа, чьи головы были высоко подняты, а сердца не ведали страха, теперь лежали поверженные, со сломленными шеями, попираемые копытами лошадей и верблюдов. И слух мира оглох от пронзительных криков верблюдов и от звуков труб и литавр, а ржание лошадей и сверкания копий ослепили сердца и глаза врагов. «Дело Аллаха было решением предрешенным». ^[256]

Однако мудрый Тимур, хоть и был уверен в своей силе и мощи, пожелал заманить горцев в свои сети наилучшим средством, чтобы не подвергать страданиям свое войско. Поэтому он послал к Малцагу его земляка Туму, с милосердной выгодой сдаться. Да неучтивый Малцаг, по причине молодости его лет, глаза его мудрости еще не пробудились от сна легкомыслия.

И посол доброй воли возвратился неуваженный. Тогда, на следующий день, когда из груди ночи потекло молоко рассвета, и в мире воцарилось смятение от рокота громоподобных голосов мужей и львов, Властелин лично поехал посмотреть все подходы к крепости варваров и еретиков. А еще через день, когда вестники Небес вынули свои блестящие мечи из ножен горизонта и развеяли черное войско Ночи утренней зарей, тюркское войско ударило по струнам арфы войны, и, намереваясь разорвать завесу, за которой скрывались их противники, они приготовились привести в действие баллисты и осыпать их камнями. И они срубили и срезали для этих катапульт деревья, которые горцы оберегали и поливали уже

много лет, не ведая, для чего они растут, или какие плоды принесут в будущем.

Каждый день я учу его стрелять, и когда его цель станет ясна, он застрелит меня. ^[257]

Тем временем защитники крепости горцы-головорезы основательно приготовились к сражению, свою башню, возвышающуюся к небу, они не собирались сдавать.

И с этой стороны такие были юноши-тюрки, которые разрывали волос острыми стрелами, а сами не уклонялись ни от стрелы, ни от камня. И стрелы, которые были стрелами Судьбы, пущенные Ангелом Смерти, обрушились на этих несчастных, словно ливень из подобных решету облаков.

Стрела прошла сквозь железо кольчуги,

Как предрассветный ветер сквозь лепестки цветов.