Сказки

- Фи, папа! Она не искусственная, она настоящая.

- Фи! - в голос повторили придворные. - Настоящая!

- Погодим сердиться! Посмотрим сначала, что в другом ларце! - сказал император.

И вот выпорхнул из ларца соловей и запел так дивно, что поначалу не к чему и придраться было.

- Superbe! Charmant![11] - сказали фрейлины; все они болтали по-французски одна хуже другой.

- Эта птица так напоминает мне органчик покойной императрицы! - сказал один старый придворный. - Да, да, и звук тот же, и манера!

- Да! - сказал император и заплакал, как ребенок.

- Надеюсь, птица не настоящая? - спросила принцесса.

- Настоящая! - ответили посланцы, доставившие подарки.

- Ну так пусть летит, - сказала принцесса и наотрез отказалась принять принца.

Только принц не унывал; вымазал лицо черной и бурой краской, нахлобучил на глаза шапку и постучался в дверь.

- Здравствуйте, император! - сказал он. - Не найдется ли у вас во дворце местечка для меня?

- Много вас тут ходит да ищет! - отвечал император. - Впрочем, постой, мне нужен свинопас! У нас пропасть свиней!

Так и определили принца свинопасом его величества и убогую каморку рядом со свинарником отвели, и там он должен был жить. Ну вот, просидел он целый день за работой и к вечеру сделал чудесный маленький горшочек. Весь увешан бубенцами горшочек, и когда в нем что-нибудь варится, бубенцы вызванивают старинную песенку:

- Ах, мой милый Августин,

Всё прошло, прошло, прошло!

Но только самое занятное в горшочке то, что если подержать над ним в пару палец - сейчас можно узнать, что у кого готовится в городе. Слов нет, это было почище, чем роза.

Вот раз прогуливается принцесса со всеми фрейлинами и вдруг слышит мелодию, что вызванивали бубенцы. Стала она на месте, а сама так вся и сияет, потому что она тоже умела наигрывать. «Ах, мой милый Августин» - только эту мелодию и. только одним пальцем.

- Ах, ведь и я это могу! - сказала она. - Свинопас-то у нас, должно быть, образованный. Послушайте, пусть кто-нибудь пойдет и спросит, что стоит этот инструмент.

И вот одной из фрейлин пришлось пройти к свинопасу, только она надела для этого деревянные башмаки.

- Что возьмешь за горшочек? - спросила она.

- Десять поцелуев принцессы! - отвечал свинопас.

- Господи помилуй!

- Да уж никак не меньше! - отвечал свинопас.

- Ну, что он сказал? - спросила принцесса.

- Это и выговорить-то невозможно! - отвечала фрейлина. - Это ужасно!

- Так шепни на ухо!

И фрейлина шепнула принцессе.

- Какой невежа! - сказала принцесса и пошла дальше, да не успела сделать и несколько шагов, как бубенцы опять зазвенели так славно:

- Ах, мой милый Августин,

Всё прошло, прошло, прошло!

- Послушай, - сказала принцесса, - поди спроси, может, он согласится на десять поцелуев моих фрейлин?

- Нет, спасибо! - отвечал свинопас. - Десять поцелуев принцессы, или горшочек останется у меня.

- Какая скука! - сказала принцесса. - Ну, станьте вокруг меня, чтобы никто не видел!

Загородили фрейлины принцессу, растопырили юбки, и свинопас получил десять поцелуев принцессы, а принцесса - горшочек.

Вот радости-то было! Весь вечер и весь следующий день стоял на огне горшочек, и в городе не осталось ни одной кухни, будь то дом камергера или сапожника, о которой бы принцесса не знала, что там стряпают. Фрейлины плясали от радости и хлопали в ладоши.

- Мы знаем, у кого сегодня сладкий суп и блинчики! Знаем, у кого каша и свиные котлеты! Как интересно!

- В высшей степени интересно! - подтвердила обер-гофмейстерина.

- Но только держите язык за зубами, ведь я дочь императора!

- Помилуйте! - сказали все.

А свинопас - то есть принц, но для них-то он был по-прежнему свинопас - даром времени не терял и смастерил трещотку. Стоит повертеть ею в воздухе - и вот уж она сыплет всеми вальсами и польками, какие только есть на свете.

- Но это же superbe! - сказала принцесса, проходя мимо. - Просто не слыхала ничего лучшего! Послушайте, спросите, что он хочет за этот инструмент. Только целоваться я больше не стану!

- Он требует сто поцелуев принцессы! - доложила фрейлина, выйдя от свинопаса.

- Да он, верно, сумасшедший! - сказала принцесса и пошла дальше, но, сделав два шага, остановилась. - Искусство надо поощрять! - сказала она. - Я дочь императора. Скажите ему, я согласна на десять поцелуев, как вчера, а остальные пусть получит с моих фрейлин!

- Ах, нам так не хочется! - сказали фрейлины.

- Какой вздор! - сказала принцесса. - Уж если я могу целовать его, то вы и подавно! Не забывайте, что я кормлю вас и плачу вам жалованье!

Пришлось фрейлине ещё раз сходить к свинопасу.

- Сто поцелуев принцессы! - сказал он. - А нет - каждый останется при своем.

- Становитесь вокруг! - сказала принцесса, и фрейлины обступили её и свинопаса.

- Это что ещё за сборище у свинарника? - спросил император, выйдя на балкон. Он протер глаза и надел очки. - Не иначе как фрейлины опять что-то затеяли! Надо пойти посмотреть.

И он расправил задники своих туфель - туфлями-то ему служили стоптанные башмаки. И-эх, как быстро он зашагал!