Сказки английских писателей

Письмо короля Бародии доставило Мерривигу большую радость. В нем объявлялась безоговорочная капитуляция и решение короля отречься от престола. Вместо него будет править его сын. Но королевский сын был вполне безобидный дурачок, и король Евралии мог ни о чем не беспокоиться. Мерривиг. призвал к себе своего канцлера и спросил, что говорит народ по поводу последних событий. Тот сообщил, что говорят разное. Одни рассказывают, что его величество с величайшей ловкостью пробрался ночью в палатку спящего бародийского короля и сбрил ему бакенбарды, прежде чем тот успел проснуться; другие — что евралийский король с несравненной храбростью бился с бародийским не на жизнь, а на смерть и унес с поля боя его бакенбарды в качестве трофея.

— Вот как! А что вы сказали?

Канцлер посмотрел на него укоризненно.

— Мне кажется, — сказал Мерривиг, — я припоминаю, что и в самом деле убил его. Вы меня поняли?

— Народ высоко ценит искусство вашего величества биться на мечах.

— Вот именно, — поспешно сказал король. — Итак, все кончено. Мы возвращаемся домой!

Канцлер вышел от короля, в восторге потирая руки.

Возвращение домой

Процитирую (с небольшими изменениями) отрывок из эпической поэмы известной евралииской поэтессы Шарлотты Патакейн:

С войны возвратился король Мерривиг,
Как все его предки, он мудр и велик,
Пятьсот человек с ним вернулись со славой:
Левой — правой, левой — правой, левой — пра-авой!

Если говорить точнее, то вернулось всего четыреста девяносто девять человек. Военную потерю составил Генри Коротконос, который остался на вражеской территории. Еще в самом начале войны Главный Хранитель бародийского арсенала застал его за шпионской деятельностью: Генри распластался в траве, выискивая следы на тропинке. Главный Хранитель арсенала, человек добрый, пригласил его к себе в дом, чтобы обсушиться и выпить чего-нибудь согревающего. Он попросил Генри, если шпионская деятельность снова занесет его в эти места, без церемоний заходить прямо к нему. Увидев дочь Главного Хранителя, Генри без ложной гордости принял приглашение и с тех пор частенько заходил к нему поужинать. Когда же война кончилась, он понял, что ему не разорваться. С разрешения короля Мерривига он обосновался в Бародии, а с разрешения Главного Хранителя арсенала начал новую жизнь в качестве семейного человека.

Когда вдали показались башни замка, Мерривиг глубоко вздохнул от счастья. Снова дома! Превратности войны остались позади, в кармане у него лежат военные трофеи, завернутые в папиросную бумагу, впереди его ждет заслуженный отдых. На каждый дорожный столб своей любимой страны он взирал со слезами умиления. Никогда больше не покинет он родную Евралию!

Как славно будет снова увидеть Гиацинту! Бедная малютка Гиацинта все это время была так одинока!

Впрочем, нет: ведь с ней рядом находилась графиня Белвейн, на опытность которой всегда можно было положиться… Белвейн! Не рискнуть ли ему? Думала ли она о нем во время его отсутствия? Гиацинта скоро подрастет и выйдет замуж. Тогда жизнь в Евралии станет для него одинокой, если не… Может быть, все-таки рискнуть?

Кавалькада приблизилась к замку. С крепостных стен в воздух взметнулись носовые платки, загудели трубы, залаяли собаки. Со ступеней дворца спустилась Гиацинта, одетая в голубое расшитое золотом платье, и кинулась в объятия отца.

— Ну, ну, дитя мое! Вот и вернулся твой старый отец. — Он ласково потрепал её по плечу, как будто это она, а вовсе не он, была в опасности. — Сейчас, я только скажу несколько слов моим воинам, а потом мы с тобой сможем все рассказать друг другу.

Он сделал шаг вперед и обратился к народу:

— Народ Евралии! (Крики «Ура!».) Мы вернулись домой после долгой и трудной войны (крики «Ура!») в объятия (громкое «Ура!») матерей, жен и дочерей (бурное, продолжительное «Ура!!!»). Теперь я повелеваю, чтобы все вы вернулись в лоно семейств, и желаю вам найти такой же теплый прием, какой я нашел в своей семье. — Он повернулся и снова обнял свою дочь, украдкой глядя через её плечо в сторону сада Белвейн.

Взрыв аплодисментов, боевой клич Евралии: «Ура, ура Мерривигу!» — и все радостно разошлись по домам. Гиацинта и Мерривиг отправились во дворец.

Свинопас его величества

Король Мерривиг сидел с королевой Белвейн в её саду. Все утро они посвятили составлению совместного сборника стихов, который готовили к публикации. Книгу открывало, конечно, стихотворение Мерривига:

Бо, болл, билл, балл,
Во, волл, вилл, валл.

Авторское разъяснение обращало внимание читателей на то, что стихотворение можно читать и задом наперед. Остальные стихотворения в основном принадлежали перу Белвейн. Участие в них Мерривига сводилось к оценкам, отпускаемым, когда она читала ему вслух: «Великолепно!» или: «Мне это нравится!»

— Вас хочет видеть какой-то человек, ваше величество, — внезапно доложил лакей.

— Что за человек?