Сказки Дальних дорог

– Извините, мама, – Ме́ня едва догадался, что голос принадлежит ему. – Я сейчас…

Мальчуган быстро достал из кармана носовой платок и, встав на колено, смахнул пыль со своей обуви. Оказалось, что его черные туфли не менее красивы, чем у этой восхитительной женщины. Солнечные зайчики, словно подмигнув ему, сверкнули на мысках лакированных штиблет.

– Прости его, Мари, – низкий мужской голос показался Ме́не тоже очень знакомым. – Признаться, я тоже хотел бы оказаться сейчас лет на тридцать моложе и, закатав штанины, босиком носиться по этим лужайкам…

Не поднимая взгляда, Ме́ня почувствовал, как женщина улыбнулась мужчине с низким голосом, от которого почему-то пахло дымом, и ласково прошептала:

– Джордж, мне хватает одного сорванца… Будь посерьезнее, пожалуйста.

– Тетя Анна любит степенных джентльменов, – с иронией в голосе продолжил ее мысль мужчина.

– И-менно! – почти по слогам отчеканила женщина тихим голосом. – Ты же знаешь, как мне важно мнение тети. Она старшая в нашем семействе и очень ревностно следит за его репутацией… Ну ты же умеешь вести себя, как подобает галантному джентльмену. Пожалуйста, доставь мне это удовольствие.

– Хорошо, дорогая…

После этих слов Ме́не отчего-то стало совестно за свою беготню и запыленные туфли. Мальчик взял под руку красивую женщину, и она, гордо подняв головку с аккуратной прической, важно продолжила прогулку, сопровождаемая с обеих сторон своими элегантными мужчинами.

Незаметно поглядывая по сторонам, Ме́ня отметил про себя, что лужайки в этом лесу, который отчего-то назывался парком, были очень чистыми, кусты и деревья аккуратно подстрижены, а извилистые дорожки посыпаны белым речным песком. И хотя все это никоим образом не напоминало медвежонку его родной Дальний лес, двенадцатилетнему мальчику парк очень нравился. Это двоякое чувство было столь интересным, что всю оставшуюся дорогу он молчал, придерживая локоток красивой женщины с тихим голосом…

– Мари, ты выглядишь великолепно! – старческий голос скрипел, как стволы больших деревьев в бурю. – Дай тебя обнять, душечка.

Пожилая дама в строгом фиолетовом платье с поблескивающими камушками на открытой морщинистой шее благосклонно чуть приподняла руки навстречу красивой женщине с тихим голосом. Та порывисто шагнула вперед, оставив своих кавалеров дожидаться подобного приглашения для объятий. И они вскоре состоялись. Степенная дама, к которой все уважительно обращались не иначе как, леди Энн, жестом подозвала двенадцатилетнего мальчика к себе.

– Здравствуй, мой дорогой шалунишка, – от нее резко пахло жасмином. – Обними скорее свою бабушку. – Мальчик очень осторожно дважды соприкоснулся с ней щеками. – У тебя исписанный листок в кармашке пиджака, проказник, – старческие руки немного дрожали, когда леди попыталась удержать его подле себя. – Опять подглядывал за Викторией? – сдавленный смешок где-то внутри ее морщинистой шеи был неприятен. – Она жаловалась мне, что вы до сих пор не помирились… – холодные пальцы слегка потрепали мальчишечьи щеки, предательски покрывшиеся румянцем. – Настоящий джентльмен должен сделать шаг первым. – Ее замутненные временем светлые глаза пристально посмотрели на мальчика. – Согласись, она поступила, как настоящая леди, обнаружив тебя подглядывающего в кустах под окнами ее спальни… Желание мальчика отстраниться было воспринято как обида. – И нечего дуться, дружок. Сам виноват. Виктория придет сегодня ко мне на чай, – голос пожилой леди понизился до шепота. – У тебя будет шанс помириться!

Мене показалось, что чопорная бабушка быстро подмигнула ему. Мальчик порывисто отстранился. Ему вдруг стало нестерпимо жарко. Он даже поёжился, чтобы рубашка под солидным пиджаком не прилипла к спине. Впрочем, его неловкость осталась незамеченной. Все оживились, рассаживаясь на стулья с гнутыми ножками вокруг красивого стола, уставленного сладостями и посудой из тонкого фарфора, расписанного изящными витиеватыми узорами. Традиционное чаепитие в пять вечера началось…

– Вы читали сегодняшний «Таймс»?

– Что сказал лорд Эдвард?

– Вчерашняя опера была просто восхитительна…

Странные фразы доносились, словно из другого мира. Впрочем, Ме́ню гораздо больше интересовали некоторые сладости в ближайшей вазе. Они так соблазнительно пахли, что слюнки просто одолевали бедного мальчика. И как только гости справляются с таким соблазном – не хватать все эти пирожные и конфеты. Целиком. Не разворачивая шелестящих оберток или резных салфеточек. А тут еще ко всему – в прозрачной вазе на высокой ножке соблазнительно лежали и благоухали засахаренные кусочки каких-то фруктов. Разноцветных, будто щедро раскрашенных. Ме́не так хотелось все это попробовать, но он боялся совершить какое-нибудь неловкое движение и привлечь к себе внимание.