Сказки и истории

А когда выяснилось, что в получасе ходьбы от дома нет никакого леса, в магазине не продаются бананы, а в море можно купаться только летом, мне стало ясно, что я тут в ссылке, если не вовсе на каторге. И любовь к родине навсегда покинула мое сердце.

Оно, впрочем, и неплохо.

1976

На 9 Мая папу, ветерана войны, вдруг вызвали в военкомат и выдали подарок, который, оказывается, причитался ему еще год назад, на тридцатилетие Победы, да как-то затерялся, а теперь нашелся, ну и вот.

Так в дом попал фотоаппарат «Вилия», который сделал мою дальнейшую жизнь если не счастливой, то сносной. Настоящего фотографа из меня не вышло, но я может быть когда-нибудь еще раз так поживу. Очень уж хорошо было.

Дополнительный бонус: оказалось, что фотоаппарата очень боятся эксгибиционисты из Парка Ленина. Мне ни одного из них так и не удалось сфотографировать, сразу разбегались, застегиваясь на ходу. Даже досадно.

Зато прогулки по парку снова стали дышать невинностью.

1977

Летом наш балкон зарос лиловым вьюнком. Осенью в моду вошли вязаные шапочки с отворотами. В самом конце года выяснилось, что короткая стрижка и черный цвет очень мне к лицу. Еще выяснилось, что посещать больницы и морги – не мое призвание.

Я и не посещаю.

1978

Вскоре после Нового года на экраны кинотеатров вышел фильм «Легенда о Тиле». Меня он, помнится, очень впечатлил.

А летом к папе приехал друг детства из города Шостка. Друг детства привез с собой жену Фроню чудовищной, нечеловеческой толщины и сына Витю, худого, бледного юношу, цветущего малиновым прыщом. Так много жутких людей одновременно мне прежде не доводилось видеть. Да еще и в собственном, казалось бы, доме.

Вите купили джинсы Lee у цыган, на Привозе. Джинсы Lee были серовато-лиловые, из тех, что называли «фирма-чебурашка», но этикетка была красивая, как настоящая, поэтому Витя уехал в Шостку счастливым.

А мне джинсы привез брат из рейса. Настоящие, фирмы Wrangler. Надо думать, братец сперва покупал штаны на себя, потому что они оказались на два размера больше, чем требовалось. Но элегантность тогда не имела особого значения. Были бы джинсы.

1979

Все, кто мог себе это позволить, носили «маечки-фотографии», футболки с одноцветной спиной и фотоэтюдом на пузе. Взрослые и дети, мужчины и женщины. Сюжетов, понятно, было ограниченное количество, меньше, чем десктопов в стандартных виндах: лилия, бабская морда, закат и еще что-то.

У меня была футболка с голубой спиной и бабской мордой. Понятия не имею, кто была эта блондинка в шляпе. Но изображение не имело значения. Важен был сам факт причастности к тенденции.

Мне понравилось путешествовать в одиночестве из города в город, в точности как прежде на трамваях и троллейбусах. Папа преспокойно отпускал меня к друзьям в Севастополь, на «подводных крыльях» и к дальним родственникам в Москву, поездом. В Москве мне очень понравилось кататься по кольцевой ветке метро, пить «фанту» и читать Дрюона. Остальные достопримечательности впечатлили меня куда меньше, даже Плятт с Раневской в театре Вахтангова. Но я вообще не театрал.

1980

В этом году кроме Московской Олимпиады ожидался еще и «парад планет». В связи с этим астрономическим событием умы пионеров и школьников пришли в смятение. Авторитетные десятиклассницы зловещим шепотом сообщали всем желающим, что «парад планет» – верный признак конца света. В итоге было решено, что из-за Олимпиады начнется Третья Мировая, а там все как-нибудь само уладится. В смысле развалится, закончится и чем положено накроется.

Мне удалось прожить пару месяцев в полной уверенности, что конец света начнется вот-вот. Большой страх помог победить великое множество мелких, а потом и сам как-то стыдливо сошел на нет, но это уже совсем другая история.

1981

Учительница географии и астрономии однажды заперла дверь класса на ключ и сказала, что урока по теме сегодня не будет, потому что она должна рассказать нам важное.

После чего сделала сорокапятиминутный доклад про инопланетян, завершившийся эффектным признанием докладчицы: дескать и сама в контакт с иным разумом вступала. Не далее как на прошлой неделе в дендропарке имени Ленина. На поляне.

1982

Директор библиотеки, куда меня взяли работать после школы, была родом с Урала и говорила: «понимат» (вместо «понимает»), «гулят» (вместо «гуляет»). И так далее.

Преподаватель истории КПСС в университете кричал студенткам: «Тихо, красотки каберне!»

Добрая половина студенток щеголяла фрикативным «г», со всеми вытекающими последствиями.

А мой одноклассник Олег Д. умер от передоза чуть ли не на следующий день после выпускного вечера. Это было, мне кажется, смелое (и стратегически верное) решение.

1983