Сказки Исфахана

— Да буду я жертвой за тебя! — сказал повар. — Дозволь объяснить. Никакого зла он мне не причинял. Вчера ночью он забрался в нашу кухню через дымоход. Я решил, что это вор, и кинул в него камень, а он упал и умер.

Шах был так опечален смертью своего шута, что не хотел слышать никаких объяснений и приказал палачу отпустить стражника, а повара повесить.

Лекарь Якуб, стоявший неподалеку от виселицы, сказал себе: «Бедный повар, у него дети и жена! Я ведь знаю, что он не убивал шута, за что же ему гибнуть?» — И у него из самого сердца вырвался крик:

— Эй, палач, погоди, не вешай повара! Я убил шута!

Фарраши отвели Якуба к шаху.

— Эй, нечестивец, что тебе сделал мой шут, зачем ты его убил?! — закричал на него шах в ярости.

— Да буду я жертвой за тебя, о шах! Ничего худого он мне не сделал. Пришел поздно вечером ко мне полечиться и уселся в дехлизе. Я его не заметил в темноте, задел, он полетел на пол и умер.

— Очень хорошо! Повара освободить, а лекаря Якуба повесить! — повелел шах.

Весть об этом обошла весь город. Узнал и портной Хасан, что собираются вешать лекаря Якуба. «Конечно, Якуб — еврей, — подумал Хасан, — это верно, но ведь он не виноват, я-то хорошо знаю, зачем же погибать бедному старику?!» И Хасан решил спасти Якуба.

Помчался он к виселице, где уже стояла толпа людей и громко закричал:

— Не вешайте Якуба! Не убивал он шута! Это я убил Алигели!

Шах, узнав об этом очень удивился, что еще один утверждает, будто он убийца. Повели Хасана к шаху.

Увидев Хасана-портного, шах заревел, как разъяренный лев:

— Зачем ты убил шута?!

— Да буду я жертвой за тебя, — сказал Хасан, — мы не виноваты! Ваш шут пришел к нам вечером в гости, а моя жена положила ему в рот кусок мяса. Кусок, видно, оказался большим, застрял у него в горле, и он умер.

Шах был неумолим.

— Ничего знать не хочу! Я поклялся, что повешу убийцу моего шута! Отпустите лекаря Якуба, а портного повесьте! — повелел он.

В эту минуту во дворец зашел старик дервиш и сказал, обращаясь к шаху:

— О средоточие мира, великий шах, погоди казнить, может, мне удастся вернуть шуту жизнь, вдруг он еще не умер!

Шах рассмеялся.

— Ты хочешь совершить чудо? Посмотрим, как ты оживишь мертвого!

Дервиш вышел вперед, приблизился к шуту и тронул его рукой. Тот был еще теплый и мягкий.

Дервиш сказал:

— Слава всевышнему Аллаху! Разве может быть теплым и мягким тело человека, умершего два дня назад? Принесите-ка мне побыстрее крючок для ловли рыбы!

Дервиш сунул крючок в горло шута, кое-как зацепил им застрявший там кусок мяса и вытащил его.

Пока он тащил кусок из горла Алигели, тот три раза чихнул, привстал и сел.

Шах засмеялся от радости, потом сразу помрачнел и сказал шуту:

— Ах ты, шайтан! Сколько хлопот причинил мне и людям понапрасну. Из-за тебя я сегодня чуть невинного человека не загубил! Так и быть, я тебя не повешу, но эту ночь ты до утра проведешь на крыше и умрешь там от холода!

Как только солнце зашло, фарраши раздели Алигели, отвели на крышу и оставили там замерзать.

От холода Алигели дрожал, как ива, не знал, как согреться. Вдруг он увидел, что на крыше в одном углу лежит каменный каток. Он схватил канат, привязанный к катку, и начал укатывать крышу.

Катал он из стороны в сторону, из стороны в сторону до самого утра. Каток был очень тяжелый, и Алигели быстро согрелся, даже вспотел.

Утром шах воссел на трон и велел гулямам[43] сходить на крышу за телом Алигели. Поднялись гулямы на крышу — глазам своим не поверили: Алигели стоит живой, только мокрый весь от пота.

Свели они его вниз, показали шаху. Удивлению шаха не было предела — как сумел он выжить, не замерзнуть в такой холод!

— Ну-ка, расскажи нам, — потребовал шах. — Как ты умудрился вспотеть в такой холод?

Алигели пал ниц и сказал шаху:

— Да буду я жертвой за тебя! Я согревался теплом от вулкана Демавенд[44].

— Врешь, шайтан! Не мог вулкан Демавенд согревать тебя — уж очень до него далеко. Даже если извержение начнется, ты не согреешься на таком расстоянии и не почуешь тепла!

— Да буду я жертвой за тебя, государь! Я протягивал руки к вулкану, и тепло само устремлялось ко мне! — уверял Алигели.

Шах рассмеялся и так долго смеялся, что устал и упал на спину.

— Так и быть, прощаю тебя, а теперь скажи все-таки правду, как ты согрелся в этакий мороз?

— Я всю ночь укатывал крышу, о владыка, и не то что согрелся, взмок от пота!

Услыхав это, шах еще сильнее стал смеяться — слезы у него из глаз потекли.

В награду за сообразительность и ночной труд шах одарил Алигели халатом.

Сказка о человеке по имени Ох

Жил на свете купец, и было у него три дочери. И вот однажды он говорит дочерям:

— Я отправлюсь в путешествие, хочу поторговать как следует.

Дочери собрались вокруг него и говорят:

— Отец, привези нам подарки, да подороже.

— Ладно, — говорит купец, — только скажите, чего вам хочется.

— Хочу золотое ожерелье, — сказала старшая.

— Хочу ножные браслеты с каменьями, — сказала средняя.

А младшая, самая любимая, сказала:

— Хочу, дорогой отец, венец, усыпанный жемчугами.

— Хорошо, дорогие дочки, — ответил отец. — Я привезу вам, что вы просите.