Сказки Исфахана

— А такое, что стоит только сделать настой из листьев дерева и дать безумцу, как тот мгновенно поправится. А стоит только веточкой этого дерева дотронуться до головы того, кого заколдовали и кому оторвали голову, как он тотчас освободится от чар, чихнет и оживет.

Услышала девушка слова воробья, нарвала листьев дерева и завязала в платок, сломала и несколько веточек, слезла с дерева и снова пустилась в путь.

Шла она по дороге, оставляя позади себя пустыню, и шла так до самого вечера, но так и не добралась до тихого уголка, где можно было бы переночевать и укрыться. Стала она тяжко вздыхать и стенать, взывать к богу. Так брела она не останавливаясь и вдруг увидела вдали что-то черное. «Смерти не миновать», — подумала девушка и направилась прямо туда. Подошла ближе, видит дворец. Она вошла во дворец, и перед ней предстала старушка.

— Милая матушка, — обратилась девушка к ней, — ради бога, пусти меня переночевать, я еле жива от усталости.

Старушка приняла ее, повела на кухню и сказала:

— Переночуешь здесь со мной, а утром отправишься в путь.

А девушка заметила, что обитатели дворца одеты в черное и погружены в печаль.

— Матушка, милая, — спросила она старушку, — скажи, ради бога, почему все обитатели дворца одеты в черное и погружены в скорбь?

— Знай же, дочь моя, — ответила старушка, — что наш замок принадлежит одному правителю. Есть у него одна-единственная дочь. Но эта девушка слепая на оба глаза, из-за этой беды мы и носим траур.

А надо сказать, что дом дочери правителя стоял как раз напротив кухни. И девушка, как ни устала, никак не могла забыть несчастную дочь правителя и не спала. Настала полночь, и вдруг девушка увидела, что в комнате дочери правителя зажгли светильник. Девушка подумала: «Ведь дочь правителя слепая, зачем в комнате слепого зажигать светильники? Тут, верно, есть какая-то тайна! Пойду-ка разузнаю, что это такое». Она поднялась, потихоньку прокралась к двери дочери правителя и заглянула в щелочку. Видит она, дочь правителя встала, сняла с полки шкатулку, поставила перед собой, сняла крышку, вытащила оттуда шкатулку поменьше, сняла с нее крышку, просунула в шкатулку палочку, потом провела ею по глазам — и стала видеть! Потом она убрала одну шкатулку в другую, прикрыла крышкой, поставила на полку, а ключ от шкатулки положила на косяк двери, в укромное местечко. Потом она украсила себя на все семь ладов, облачилась в роскошные одеяния, погасила светильник, зажгла маленький фонарик и пошла из комнаты. А наша девушка в это время спряталась за дверью. Дочь правителя направилась прямо к воротам замка, а девушка-чужестранка — за ней по пятам. Когда они подошли к воротам, дочь правителя дала привратнику денег, и он открыл ворота, а она вышла, сказав:

— Я скоро вернусь.

Тогда девушка-чужестранка решила: «Погоди, уж я сыграю с тобою шутку!» Она тут же вернулась в покои дочери правителя, взяла ключ, открыла шкатулку, вытащила маленькую шкатулку, потом снова заперла большую на ключ, положила ключ на место, вернулась на кухню и улеглась спать. Под утро девушка-чужестранка проснулась, пошла к покоям дочери правителя и убедилась, что та еще не вернулась. Она притаилась у двери, и вскоре дочь правителя пришла, вошла в комнату, сняла с себя нарядные платья, пошла к шкатулке, сняла крышку — видит, а маленькой шкатулки-то нет! Она принялась бить себя по голове, рыдать и причитать:

— Кто же это проведал о моих проделках? Кто украл мою шкатулку?

Но делать было нечего, и пришлось ей ждать и терпеть. Она легла в постель и уснула.

Девушка-чужестранка вернулась на кухню и тоже легла спать. А когда настало утро, дочь купца пошла к старушке и говорит:

— Матушка, я хочу повидать правителя замка по важному делу. Пойди скажи ему, пусть он назначит мне время.

Старушка отправилась во дворец правителя, тот назначил срок, и вскоре девушка-чужестранка предстала перед ним.

— О правитель, — сказала она, — я могу исцелить глаза вашей дочери.

— Девушка, не тревожь моего сердца, — ответил правитель. — Я приводил к дочери лекарей из многих стран, но пользы в этом не было никакой. А теперь ты говоришь, что можешь ее вылечить. Как же это?

— Это ничего не значит, — отвечала девушка. — Пусть приведут вашу дочь. Если я не вылечу ее, то пусть мне вырвут глаза!

Правитель обрадовался и тут же велел привести дочь. Девушка-чужестранка сняла крышку с шкатулки, извлекла зелье, намазала им палочку и дала правителю. Правитель провел палочкой по глазам дочери, — а глаза-то ее были здоровые и зрячие! — она разомкнула веки и сказала:

— Дорогой отец, мои глаза выздоровели, я хорошо вижу.

Правитель обрадовался, приказал тотчас зажечь все огни, сбросить траурные одежды и пировать семь дней и семь ночей. Потом он позвал девушку-чужестранку и сказал:

— Проси у меня, чего душа пожелает. Я все исполню!

— Ничего мне не надо, кроме вашего и вашей дочери здоровья. Я поела вашего хлеба-соли[45] и постаралась отплатить за них. А теперь отпустите меня, у меня есть свои дела.