Читаем Сказки Китая полностью

Прошли холода, опять весна наступила. А красивая птичка все летает среди изумрудных тутов и кричит:

— Чжао гу, чжао гу! Ищу сестру, ищу сестру!

Летает птичка над бескрайними полями, летает по синему небу с белыми облаками и кричит:

— Чжао гу, чжао гу! Ищу сестру, ищу сестру!

Сколько месяцев прошло, сколько лет миновало, а она все летает и кричит. Жалко людям птичку, и прозвали они ее Чжаогу — ищу сестру!

Как юноша любимую искал

В давние времена жили в деревушке две семьи — Чжан и Ли. У Чжанов был сын Чжан Шуань. У Ли — дочь по прозванию Ли Хуа — Ли Цветок. Пригожими уродились юноша и девушка и прославились в тех краях своей красотой. Дружны они были с малолетства и друг дружке тайком поклялись не разлучаться и прожить вместе до седых волос. Отправил Чжан Шуань сваху в дом Ли Хуа. Но родители девушки отказали юноше из-за его бедности и решили отдать дочь за Вана-богача. Ваны выбрали счастливый день, наняли трубачей и отправились за невестой. Не хотела Ли Хуа садиться в свадебный паланкин, отец с матерью ее силой заставили. Заиграла труба, носильщики подняли паланкин и понесли. Сидит Ли Хуа в паланкине, головой о стенку бьется — плачет. И вот, когда уже полпути прошли, слышит она — засвистело что-то. Это оборотень с неба спрыгнул: лицо черное, глаза круглые. Схватил он невесту и умчал с собой.

Услыхал об этом Чжан Шуань, пригорюнился и говорит отцу с матерью:

— Не жить мне без моей Ли Хуа. Пока не разыщу ее, не будет мне покоя.

Говорит юноше отец:

— Унес твою Ли Хуа злой оборотень, где же ты теперь ее искать будешь?

Говорит юноше мать:

— Унес твою Ли Хуа злой оборотень, не найдешь ты ее теперь нигде.

Не послушался Чжан Шуань отца с матерью, ушел из дому свою Ли Хуа искать.

Сколько дней искал, и не счесть, у кого ни спрашивал, где ни выведывал, никто Ли Хуа не видал, нигде про нее не слыхали. «Может, съел мою любимую злой оборотень?» Думал, думал юноша, и печаль его одолела. Сел он у дороги, заплакал. Вдруг откуда ни возьмись белобородый старец. Спрашивает старец юношу:

— Отчего ты плачешь, юноша? Кто тебя обидел?

Отвечает юноша:

— Не стану я от тебя таиться, дедушка. Злой оборотень мою любимую унес. Много дней искал я Ли Хуа, только нет ее нигде.

— Пойдем со мной, — говорит старик, — я знаю, где живет злой оборотень.

Услыхал это Чжан Шуань, быстро на ноги вскочил и пошел за старцем.

Шли они, шли, вдруг повстречали юношу. Спрашивает его старец:

— Кто ты и куда путь держишь, юноша?

Отвечает юноша:

— Зовут меня Ван Лан, хожу я по свету, ищу свою невесту, выкрал ее на полпути из свадебного паланкина злой оборотень и унес неведомо куда.

Закивал головой белобородый старец и говорит:

— Идем с нами. Я знаю, где она.

И пошли они дальше втроем: Ван Лан, Чжан Шуань и белобородый старец. Целый день шли, рисинки в рот не брали. У Чжан Шуаня любимая из головы не идет, не до еды ему, не до питья. А Ван Лана с голоду даже в дрожь кинуло.

И говорит он старцу:

— Поесть бы надо. Подкрепимся и дальше пойдем.

Кнвнул старик головой и говорит:

— Оглянись-ка, юноша, назад.

Оглянулся Ван Лан, смотрит: дом большой стоит, крытый черепицей, крыльцо высокое, у крыльца каменный лев[6].

И опять говорит старик:

— Давайте войдем. Поесть чего-нибудь спросим.

Подвел старец юношей к крыльцу, в дверь постучался. Вышла на стук старая старуха, спрашивает:

— Что вам надобно? Зачем стучитесь?

Отвечает ей старец:

— Пампушек мы не спросим, и мяса нам не надобно. Дай нам чего-нибудь попроще. Проголодались мы в дороге.

Старуха отвечает:

— Ладно, идите за мной.

Вошли они вслед за ней в комнату, видят: сидит на кане[7] красавица, годков восемнадцать ей. А старуха еды всякой настряпала, потчует гостей и так им говорит:

— Хочу я с вами об одном деле потолковать. Да не знаю, столкуемся ли? Муж мой давно умер, живу я вдвоем с доченькой. Вот и хочу в дом зятя принять, чтоб кормил меня на старости лет. Кто из вас двоих, юноши, здесь навсегда останется?

Принялся старец Чжан Шуаня уговаривать. Но тот и слушать не хочет, все про свою любимую думает. Принялся старик Ван Лана уговаривать. А Ван Лан и рад. Приглянулись ему дом под черепицей и молодая красавица.

Остался Ван Лан, а старец с Чжан Шуанем дальше пошли. Немного прошли, чуть побольше ли. Вдруг старик и говорит:

— Обронил я платок на крыльце, возле каменного льва. Воротись-ка да принеси его мне.

Побежал обратно Чжан Шуань, смотрит: дом под черепицей исчез, один лев остался. Сидит лев, Ван Лана на куски рвет, схватит кусок и в пасть отправляет. Испугался Чжан Шуань, прибежал к старику и говорит:

— Беда приключилась, Ван Лана лев сожрал.

А старик идет себе дальше, не останавливается.

— Знаешь, почему лев Ван Лана сожрал? — спрашивает.

— Не знаю, дедушка, — отвечает Чжан Шуань.

А старик ему говорит:

— Подумай. Тогда и узнаешь.

Идут Чжан Шуань со старцем день, идут ночь, и пришли они наконец к каменному дому. Говорит старец:

— Это и есть мое жилище.

Перейти на страницу:

Все книги серии Bibliotheca mythologica

Похожие книги

На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Сказки народов мира / Проза / Классическая проза / Русская классическая проза