Сказки Китая

Спорили они, спорили и решили наконец устроить постоялый двор. Устроить-то устроили, и дела у них пошли неплохо, а богатства все равно не нажили.

Богатые гости добро привезут, да с собой увезут. А с бедняка что возьмешь? Он сам нищ да гол.

И вот забрел однажды на постоялый двор почтенный старец — борода белая, посох длинный, на посохе красной тушью иероглифы выведены: «Коли я войду в ворота, всех избавлю от заботы». Увидал муж, что написано на посохе, и думает: «Не иначе как это бессмертный предсказатель судьбы».

Не вытерпел он и спрашивает:

— Господин, а господин! Расскажи, как ты людей от забот избавляешь?

— Есть у меня одно зелье, — отвечает старец, — кто выпьет его — обо всех невзгодах забудет! Печали, тоски да забот — как не бывало!

Услыхали это муж с женой и стали просить старца, чтоб продал им волшебное зелье. Согласился старец, отвесил пол-ляна.

Взяла жена зелье и говорит мужу:

— Ну, теперь мы непременно разбогатеем, подсыплем богатым гостям этого порошка в рис или чай, и забудут они здесь свои мешки да тюки.

И надо же было так случиться, что прямо на другой день заехал на постоялый двор богатый купец. Ларцы жемчугом набиты, мешки — яшмой, ящики — кораллами да бирюзой. А украшений золотых и серебряных — не счесть! Разгорелись у жадных хозяев глаза. Пока муж смотрел, как купец в своей комнате бесценные сокровища возле кана складывает, жена на кухне в чай да в рис всыпала гостю весь порошок до капельки. Гость съел весь рис, опорожнил целый чайник чаю и спать лег. Жадные хозяева от нетерпения всю ночь дрожали и не сомкнули глаз.

А рано утром, только купец уехал, кинулись к нему в комнату: подле кана рыщут, на кане ищут — ничего найти не могут. По углам искать стали, пол разворотили, кан разобрали, все напрасно: не то что драгоценностей, камешка — и то не нашли!

— Обманул нас проклятый старик! — в ярости закричала жена. — Не волшебное это зелье, все купец с собой увез, ничего не забыл!

— Ах, черепашье отродье! — еще громче завопил муж. — Забыл! За постой уплатить забыл! Говорил нам старик: «Кто выпьет зелье, обо всех невзгодах забудет!» А мы эти его слова запамятовали!

Жадность, видать, память отбивает!

Как три зятя тестя поздравляли

Было у старика три дочери. Старшую и среднюю он за сюцаев замуж отдал, а младшая за крестьянина вышла. И вот однажды решил старик день своего рождения справить. Все три дочери с мужьями пришли долголетия ему пожелать, только не глядят старшие зятья на младшего. Сели все за праздничную трапезу, решили тут сюцаи себя показать, меньшого зятя посрамить, велели каждому стих сочинить. А кто не сможет, тому мяса не дадут, вина пить не дозволят.

Старший зять первым стих сочинил:

Дважды восемь — шестнадцать,
Первым съем кусок мяса.

Сказал он стих и, очень довольный, взял кусок мяса пожирнее, рюмку ароматного вина выпил. Вслед за ним второй зять стих сочинил:

Дважды девять — восемнадцать,
Два куска мяса одним махом подцеплю.

Сказал он стих и, очень довольный, два куска мяса сразу съел, две рюмки вина выпил. Дошла очередь до третьего зятя, взял он сперва в руки блюдо с закуской, а потом начал стих говорить:

Четырнадцать — дважды по семь,
Полное блюдо держу и ем.

Сказал стих — целое блюдо дочиста опустошил да кувшин вина — буль-буль — вылакал. Злятся ученые зятья, а сказать ничего не могут. Только не смирились они, дождались, пока закуску по второму разу принесли, и, когда гости за палочки взялись, сказали, что надо еще по стиху сочинить, а кто не сумеет, тому есть не дозволят.

Спрашивает тут третий зять:

— А про что сочинять?

Отвечает второй зять:

— Про все. И про птицу, которая в небе летает, и про зверя, который по земле рыщет, и про драгоценность, которая на столе лежит, и про человека, который у стола стоит.

Опять начал первый зять:

Птица в небе парит — это феникс, фэнхуан,
Зверь по земле бежит — это горный козел.
На столе сочинение лежит,
А по бокам красавицы стоят.

Второй зять подхватил:

Птица в небе парит — это гриф, пэнцзю,
Зверь по земле идет — это носорог, синю.
На столе «Весны и Осени» лежат[28]

,По бокам две служанки стоят.

Потом третий зять стал стих говорить, спокойно, не спеша:

Тварь пернатая в небе боится ружья,
Зверь по земле бежит — это свирепый тигр,
На столе уголек раскаленный лежит,
По бокам юноши стоят.

Не успел он до конца сказать, захохотали ученые зятья, стих, говорят, чересчур грубый, да и рифмы никакой нет, не давать-де ему закусок.

А третий зять отвечает: