Сказки о мастерах

кричал им, размахивая рукой.

— Забеспокоился Валленрод, — заметил генерал Дрей Королю.

Но опять запели трубы, забили барабаны, враг снова пошел на приступ.

Яростно рванулись в атаку ландскнехты. Опустив пики, с орлиными

крыльями за спиной понеслись польские гусары. Даже вюртембержцы

двинулись вперед. Впрочем, эти далеко не ушли.

Король нервничал, кусал перчатку, теребил темляк шпаги... Наконец из

леса, далеко в тылу вюртембежцев, показалась зеленая полоска.

— Егеря, — обрадовался Король. — Идут походной колонной... Но им

еще версты две шагать...

Бой был на переломе. Казалось, еще напор, и ландскнехты прорвут

центр. Но гвардейский полк стоял насмерть. Лихая атака польских гусар

захлебнулась в болоте. Было видно, как по пояс в грязи, под выстрелами,

они вытягивают увязших коней. Нашедших брод встретили драгуны.

Наконец в тылу врага показались дымки залпов. Егеря пошли в атаку.

Первыми побежали вюртембержцы. Оставив пушки, бросая знамена и

мушкеты, они драпали. Услышав пальбу в своем тылу, ландскнехты

перестроились и начали медленно отходить. Но барон фон Берг рявкнул

своим гвардейцам: — Вперед! — И отступление превратилось в бегство.

Барон Сниф, командир эскадрона лейб-кирасир, охранявших Короля,

тронул его за локоть: — Ваше Величество! Разрешите атаковать!

Глаза у Короля горели: — За мной! Вперед!! — Обнажив шпагу, он

помчался в гущу схватки. Тяжелые кони кирасир врезались в толпу

ландскнехтов, и пошла резня... Ландскнехты дрались отчаянно.

Рыжий детина в рваном алом камзоле вынырнул из-под чьей-то

лошади и с размаху всадил широкий кинжал «коровий язык» в грудь

королевского жеребца. Тот осел на задние ноги и завалился. Но

подбежавший сержант Свенсон ткнул штыком в грудь детине, а Стаф, и

тут не отставший от Короля, вытащил его из-под коня, отряхнул камзол и,

спешив проезжавшего кирасира, подсадил в седло. Свенсон собрал с

десяток лейб-гвардейцев, окружил Короля и помог выбраться из свалки...

Это была победа!

Еще преследовали и рубили бегущих, еще брали в плен солдат и

офицеров, подсчитывали трофеи (полковник Сент-Жан захватил ставку

Валленрода — его шатер, карету, обед, а, главное, его казну!) — Но всё

это уже были подробности...

Вечером, в шатре Валленрода, Король праздновал свою Первую

Победу. Тостам и Виватам не было конца. Королевский Историк, магистр

фон Пупке вписал в свою книгу золотыми чернилами «Бессмертный

94

Приказ Короля». Фельдмаршал Айн получил отставку. Полковник Сент-

Жан стал генералом, майор Юхансен — полковником, барон фон Берг

получил золотую табакерку с бриллиантами...

А Стаф весь вечер крутился в шатре, как черт, подливая в кубки и

набивая трубки... Только поздно ночью, когда счастливый Король уснул,

Стаф выбрался, наконец, на бревнышко, где ждали его сержант Свенсон и

капрал Пашич.

Стаф вытащил большой штоф с водкой и они не торопясь выглотали

его из горла, закусывая жареной бараниной.

Как водится, обоз достался победителю. И с утра вокруг фур и

маркитанток толпились солдаты и офицеры. После боя Король повелел

заплатить войску за полгода вперёд. Серебряные талеры и грошены из

казны Валленрода щедро тратили на разные разности. А больше всего -

на водку.

Пошли по рядам и Стаф со Свенсоном и Пашичем.

Чего только не было на фурах весёлых маркитанток! Сапоги и

мундиры, и новые, и дырявые (убитых давно раздели: зачем добру

пропадать?), ветчина и хрен, вина и шнапс, хлеб и булки, украшения,

кинжалы, палаши, мушкеты... На любой вкус, на всякий кошель, покупай,

не скупись...

У четвёртой фуры Пашич застрял. Больно хороша была маркитантка.

Юная, тоненькая, русоволосая, с высокой грудью... Красавица! Да она на

бравого капрала и глядеть не захотела. Напрасно он ей подмигивал и

крутил длиннющие усы.

Стафу приглянулась большая чашка, со смешными китайцами.

- Вот бы матушке подарить такую, - подумал он. Но китайский

фарфор денщику не по карману...

Они уже шли обратно, когда красотка догнала друзей и тронула Стафа

за плечо:

- Постой, парень, потолковать надо... А ты, усач, ступай себе мимо.

Ничего тебе не обломится...

Стаф удивился. Парень он, конечно, рослый, здоровый. Да вот харей не

вышел. Пашич куда красивше...

- Ты, что ли, денщик у Короля, - спросила девица.

- Ну, я. А те чё надо?

- Слушай, парень, у Короля баба есть, - она просительно улыбнулась.

- Что ли к Королю в койку задумала залезть?

- А что ли я для этого дела не гожусь?

Стаф оглядел давушку с ног до головы: - Годишься. Хороша. Только

скажи честно: дурной болезни у тебя нет?

Красотка вытащила из-за пазухи иконку Божьей Матери, истово

поцеловала:

- Богом клянусь! Здоровая я!

- Ладно. Спрошу. Твою фуру я запомнил. Тебя как зовут, красавица?

95

- Марго. Спасибо, парень, - она поцеловала Стафа в губы. - Я тебе того

не забуду...

Вечером в шатре, раздевая Короля, Стаф рассказал о юной марки-