Сказки о воображаемых чудесах

Регги Оливер с 1975 года работает драматургом, актером и театральным режиссером. Его биография Стеллы Гиббонс, «Снаружи сарая» («Out of the Woodshed»), была опубликована издательством «Блумсбери» в 1998 году. Помимо пьес и романа «Добродетель в опасности» («Virtue in danger») автор выпустил также четыре сборника рассказов: «Сны кардинала Витторини» («The Dreams of Cardinal Vittorini»), «Полное собрание симфоний Адольфа Гитлера» («The Complete Symphonies of Adolph Hitler»), «Маски сатаны» («Masques of Satan») и «Еще более безумные тайны» («Madder Mysteries»). Вскоре в издательстве «Сентипид Пресс» выйдет полное собрание его пьес, озаглавленное «Драмы из глубины» («Dramas from the Depth»). Его рассказы печатались на страницах изданий Strange Tales, Shades of Darkness, Exotic Gothic, The Year’s Best Fantasy and Horror, The Black Book of Horror и Mammoth Book of Best New Horror.

По словам Оливера, «во все мои рассказы — и „Кошечка“ тут не исключение — вплетен элемент автобиографичности, присутствует мой личный опыт. Хотя Годфри — это определенно не авторское „я“. Он гораздо старше и гораздо пьянее меня. С другой стороны, я — актер, которому случалось выступать в Вест-Энде, и я действительно заменял однажды прославленного актера с рыцарским титулом, который… ну да ладно, сюжет рассказа я вам выдавать не собираюсь.

Что касается кошек: когда я женился, то охотно разделил любовь моей супруги к этим восхитительным животным. Особенно меня привлекает их способность привязываться к местам так же, как к людям, если не сильнее. В каждом уважающем себя театре есть кот, без которого это заведение столь же немыслимо, как без швейцара или кассира. Удивительно, насколько кошки чувствуют себя хозяевами в театре. Помню, как в одном приморском репертуарном театре, где я работал одно время, кот вразвалочку выходил на сцену во время спектакля, обычно сквозь незастекленную балконную дверь, а затем столь же беззаботно исчезал в камине. Публика всегда сопровождала эту выходку восторженными аплодисментами. В этом рассказе вы встретитесь с несколькими театральными кошками, и еще с одной, которая не совсем театральная…»

Кошка в стекле Нэнси Этчеменди

Я была почтенной женщиной… Да, я знаю, все так говорят, когда доходят до моего положения: я была хорошо образованной, много путешествовала, у меня были прелестные дети и славный муж, который умел зарабатывать деньги. И как можно было опуститься столь низко? Наверное, это участь тех, кто и так заслуживал падения. У меня было предостаточно времени, чтобы поразмыслить над этим. Я лежала, безглазая, на этой восхитительной койке, и раны мои смердели все сильнее. Медсестры, что стерегут мою палату, не особенно разговорчивы. Но я слышала, как вчера одна из них прошептала (она думала, что я сплю): «Господи Иисусе, как может человек сотворить такое?» У меня есть лишь один ответ на подобные вопросы. Я пала так низко и сделала все, что я сделала, для того, чтобы защитить нас, всех и каждого, от Кошки в стекле.

Вся эта история с кошкой началась для меня пятьдесят два года назад, когда некое животное напало на мою сестру Делию. Все случилось совершенно обычным весенним днем (обычным, если бы не это происшествие). Свидетелей не было: отец все еще был на работе в колледже, а я брела домой с занятий в первом классе дневной школы Челси для девочек. По дороге я считала трещинки в тротуаре. Делия была младше меня на три года; она сидела дома с ирландкой Фионой, которая присматривала за домом. Фиона вышла на секунду из дома, чтобы развесить постиранное белье, и, вернувшись, решила посмотреть, как дела Делии. Пред ее глазами предстала сцена кошмарного кровавого убийства. Удивительно, но никаких криков она не слышала.

А я вот слышала, пока взбегала по лестнице и открывала дверь. Но кричала не Делия — у нее к тому времени не осталось чем кричать — это была Фиона. Он стояла в передней, закрыв глаза руками.

Она не могла вынести этого зрелища. К несчастью, шестилетним неведомы такие колебания. Я смотрела и смотрела, пристально и долго; меня тошнило, я вся тряслась, но в этом был и какой-то экстаз.

Выше плеч Делия была полностью лишена человеческого облика. Горло у нее было изодрано в клочья, челюсть вырвана. Волос — как и кожи на голове — почти не осталось. В молочно-белой коже на руках и ногах алели глубокие кровавые борозды. Кисейный передничек, в который она была одета в то утро, был весь в запекшейся крови, но потоки все не останавливались. Даже стены забрызгало — там, где зверь (кто бы он ни был) исступленно терзал мою сестру. Наша собачка, Фредди, лежала с ней рядом, поникшая и тоже вся в крови. У Фредди была сломана шея.