Сказки Рускалы. Василиса (СИ)

Пытаясь согреть озябшее тело, закуталась в плащ и зашагала по мосту, конь отправился следом, что верный пес. Спать хотелось, слабость в теле страшная играла. За перину и одеяло дала бы неприлично много золота, да денег все одно не было. Где же Кощей? Обещал, брошу перстень и подле него окажусь. Может, соврал? С него не убудет. В сказках читала о его злодеяниях: как города без крошки хлеба оставлял, как девиц невинных к себе в хоромы увозил. Что ему ложь? Так, забава…

Скоро сквозь легкую дымку тумана углядела строения. Огромные терема стояли вплотную друг другу в окружении высокого частокола. Не меньше десятка — богатое жилище, только неухоженное. Боюсь представить, сколько веков не красили резные срубы. Вошла в ворота и почуяла, как земля из-под ног ушла. В хороводах перед глазами мелькали людские черепа на частоколе и коптящие факелы. Полная луна двоилась, звезды весело приплясывали в небе. Тяжелый, холодный воздух туго заходил в грудь, разрывая изнутри.

— Не ждал гостей, — голос Бессмертного прозвучал совсем рядом.

Колдун стоял далече, на высоком крыльце одного из теремов. Как и прежде статный, разодетый в черные шелка мужчина выглядел среди старых запущенных построек, словно новенький золотой на грязной тряпке.

— Худо тебе, ведьма? — Кощей разом оказался подле меня и протянул руку.

— Не шибко хорошо.

— Ну и разит от тебя, — он сморщил нос, прищурив медово-карие глаза. — Ты в бочку с крутым зельем упала? — последнее слово колдуна вошло в уши эхом, вокруг стихло.

Очнулась в тепле, укутанная в тяжелую медвежью шкуру. Просторный зал наполнял мягкий свет: сотни полторы свечей — не каждый себе позволить может. По стенам дубовые полки от пола до потолка заставлены книгами. Голова закружилась от запаха бумаги и кожи. Нос защекотала пыль, но при виде такого великолепия никто чихнуть не решится. Открыв рот, глянула вверх — обложки переливались почище сокровищ в государевой казне: драгоценными камнями украшены, золотыми нитями вышиты.

— Легче, ведьма? — хозяин сидел на стуле с высокой спинкой, вроде трона.

— Не знаю, — вытащила руки из теплого меха и попыталась подняться. Точно такой же «трон» тихонько пискнул подо мной.

— Не спешила бы, серьезная беда с тобой приключилась.

Я, конечно, добро получила от заклятья Вечности, но до серьезной беды не дошло, слава солнцу. Цела, жива — это главное. Кощей уловил мое непонимание:

— Дай руку, — он слегка изогнул брови и взглядом чуть не в душу залез.

Меня передернуло от прохлады его ладоней. Бессмертный ухмыльнулся, поняв, отчего вздрогнула — сделалось неловко. Колдун набрал воздуха в грудь и выпустил дыхание на мою ладонь. Из руки в воздух метнулись две черные руны, я вжалась в спинку стула и замерла от ужаса.

— Не бойся, ведьма, — голос колдуна показался холоднее кожи, — я их унял, вреда не причинят, но вытащить из тебя не смог. Расскажешь, что за напасть такая? — он собрал мои пальцы в кулак, и надписи исчезли.

Ох, как спешила рассказать! Слова бойко рвались с губ, я путалась, дюжину раз возвращалась к началу, забывая, о чем говорю. Кощей терпеливо слушал, но оставался безразличным. Ни искорки волнения в глазах, лицо что камень. Обычно одно упоминание заклятья Вечности вызывало у людей неподдельный страх или удивление, но не сейчас, не у Бессмертного.

— Не очень интересная история, — зевнул колдун, — но раз такое дело, можешь у меня пожить какое-то время.

— Как пожить? Я не за тем пришла.

— Зачем же?

— Помощи просить.

— Разве я не помог?

— Помог, конечно, — растерялась, ведь и впрямь помог. — Только Рускалу так не спасти, Гороха на трон не воротить…

— Погоди-погоди, — ладонь Кощея закрутилась в завершающем жесте, — ты всерьез думаешь, что мне до Рускалы и Гороха есть дело?..

Вот тут я пыл поумерила. Ожидала, что Бессмертный сразу не согласится, но чтобы так жестоко отрубить голову надежде… Слов не нашлось ответить. Рот открывала, воздух, что рыбка, хватала, да ничего не придумала.

— …Хоть черт лысый на трон Горохов влезет — плевать.

— Мне о тебе другое сказывали, — наконец, собрала разлетевшиеся мысли и заговорила. — Яга, Соловей, Малуша — все говорили, что ты не такой, как в сказках написано. Видать, ошиблись они.

— Друзей моих не тронь, — зло бросил Кощей.

— Они и мои друзья. Вот только никто из них не сомневается — вызволять надобно Рускалу из рук Кышека.

— Горох, по-твоему, не понимал, что Кышек на трон метит? Что ж теперь всякому малохольному помогать?

— Понятно, — я с трудом выбралась из тяжелой медвежьей шкуры и поднялась со стула. — Зря пришла.

— Куда собралась? — колдун встал на пути. — Ты хоть знаешь, как отсюда выбраться?

— Разберусь, — схватила плащ со спинки стула.

— Тут заночуешь, — он резко развернулся и отправился к выходу.

Хворь отступила, но силы пока не вернулись. Догнать Кощея не вышло, и я уперлась в закрытую дверь. В замке послышался поворот ключа.

— Эй! Отвори! — барабанила кулаком да сапогом прибавляла. — Отворяй, кому говорю!

— Утром, — глухой, холодный голос колдуна исчезал вместе с гулкими шагами.