Сказки Старого Лета

— По-человечьи? — переспросил он, — да нигде… Как говорил, так и говорю… Как всегда! По-своему!

Демка удивился:

— Как же это? Я же тебя слышу… И понимаю!

— А чего удивляться? — пискнул мышонок, — я тебя тоже слышу. И тоже понимаю. Это хорошо…

— Но раньше я не слышал, чтобы мыши разговаривали! — проговорил Демка.

— Может, ты просто не слушал? — мышонок потер мордочку лапкой.

— Может, — согласился Демка и улыбнулся, — Ну а как тебя зовут? И как ты попал в мой карман?

— Лютик, — пискнул мышонок, — меня зовут Лютик. Я забрался в твой карман, пока ты спал… на берегу… Было холодно, я погреться только… А ты вдруг ка-а-ак вскочил! А потом… Темно. И страшно! Я пугался… Глядел через дырочку в кармане и пугался. А ты — смелый! Ты почти храбрее нашего деда Пискуна, а он с голыми лапами на котищу ходил!

— И вовсе я не храбрый! Я тоже испугался, — тихо вздохнув, признался Демка, — и до сих пор боюсь!

Лютик дернул хвостиком:

— А ты не пугайся! — пропищал он, — теперь я за тебя пугаться буду!

— Хорошо, — улыбнулся Демка, — согласен! А теперь, коли я такой смелый да отважный, пойдем-ка поищем, как отсюда выбраться… Осмотримся, оглядимся…

Он усадил Лютика в карман, ловко спрыгнул с замшелого чурбана и тихонько направился к двери.

Глава 4. Майя

Никто их не удерживал, никто не догонял. А выдра даже притащила шест поменьше и, орудуя им, как заправский плотоправ, доставила их на левый берег. Оглядываясь — а вдруг погоня? — Демка с Лютиком на плече шел по лесу. Позади, на островке посреди реки оставался казалось бы обычный заброшенный дом под старой, соломенной крышей.

— Я боюсь погони, — честно признался Лютик. Он сидел на плече Демки и грыз листик щавеля, — я, правда, не знаю, что это такое… Но больно уж страшное слово! По-го-ня… Бр-р!

— Лютик, ты же знаешь все пути-дорожки, — проговорил Демка, — может, и селение мое?

Лютик покачал головой:

— Нет, — признался он грустным голоском, — я же еще совсем маленький… Зато я знаю, где растет рябина! Мне дед Пискун сказывал… Сам-то я не знаю даже, что такое — ряби-и-ина… Но слово вкусное!

— Рябина горькая, — вздохнул Демка, — она только зимой кисло-сладкая, как промерзнет…

Они все дальше и дальше углублялись в лес. Вскоре тропка, по которой они шли, стала плутать и под конец совсем потерялась в траве. Дема остановился и поглядел вокруг. Лес, лес, лес… и вдруг впереди мелькнул просвет. Они с Лютиком направились туда.

Вскоре лес поредел, а деревья стали гораздо ниже.

— Это же рябина! — воскликнул Демка.

— И вовсе она не кислая! — Лютик погрыз кусочек листика, — фу! Горькая, как ты и говорил!

— Да не листья кислые, а ягоды! — хмыкнул Дема.

— А-а, — протянул Лютик задумчиво, — теперь я…

Но он не договорил, потому что произошло сразу две вещи: во-первых, кто-то стрельнул в Демку рябиновой ягодой из трубочки, и тот вскрикнув, резко остановился; а во-вторых, Лютик не удержался да и скатился с плеча в карман. Высунув оттуда голову, он удивленно пискнул. Прямо перед ними на нижней ветке сидела стройная девушка в зеленом сарафанчике. Её тёмные, длинные волосы ниспадали до пояса, а в вечерне-синих глазах искрился озорной огонек.

— Кто это ко мне в гости без спросу пожаловал? — с улыбкой спросила она и легко спрыгнула с толстой ветки.

— Это мы, — сказал Дёма, — я, Дёма, и Лютик, он — мышонок.

— Гм, Дема и Лютик… — протянула девушка с улыбкой и мягким движением откинула назад волосы, — приятно познакомиться! Ну а я — Майя. А это — мои рябины…

Деревья приветливо зашелестели молодой листвой. Майя улыбнулась:

— Люблю весну, — сказала она, — люблю… Ну а вы — зачем, откуда и куда идете?

— Мы сбежали от Водяного! — гордо пискнул Лютик.

— Хвастаться нехорошо! — засмеялась девушка. У нее был озорной детский смех.

— Да нет, мы правда сбежали, — проговорил Демка, — только за нами не гнались…

— А-а… — протянула девушка и перестала улыбаться, — не гнались, говорите? Дёма, мальчик, дай-ка мне руку… Бр-р! Я так и думала — ледяная… Совсем, совсем холодная… — бормотала она себе под нос.

— Что-то случилось? — спросил Демка.

— Тебя Водяной уволок? — вместо ответа спросила Майя, — а с ним и Леший был, да?

— Да… А что?

Майя вздохнула:

— Ну да… Все так и есть, — она взяла в руки Демино лицо и поглядела в его глаза, — ты, Демка, доигрался! Крикнул им, а они и послушались… Утащили они тебя, золотце, утащили в трясину… Конечно! Зачем им тебя сторожить? Ты же околдованный…

Демка смотрел ей в глаза, слушал ее ласковый и грустный голос. И вдруг поддавшись какому-то чутью, словно зверек в укрывище, бросился к Майе. Та обняла его, крепко и ласково:

— Ну, зайка, не бойся! — прошептала она, — может, старички там из ума и выжили, но я уж им устрою! Снимем мы твое заклятие… Снимем! А пока тебе обратно к своим нельзя — призраком явишься.

Демка вздрогнул, а Майя еще крепче обняла его:

— Не бойся, зайка! Вернешься домой, живым-невредимым вернешься! Это тебе я, зачарованная фея, обещаю…

Дёмка верил ей. И словам ее — добрым, искренним. Ему и не страшно стало вовсе, а только легко как-то, тепло.

— Ты — уютная! — раздался вдруг писк Лютика.