Сказки темного города. Махаон

– Ты играла ее часами, – проговорил Дорн, глядя куда-то вдаль. – Я чистил лошадей, слушая эту музыку и мне казалось, что я видел перед собой некий нерушимый образ ангела. Я не знал, кто играл ее, эту волшебную мелодию, ведь сквозь плотные шторы вашего бального зала невозможно было рассмотреть красавицу, выводящую на клавишах такое чудо. Никогда бы не подумал, что это играет маленькая неказистая девочка-подросток, которая ставит из себя не менее чем королеву в этом доме, – усмехнулся он. – А вчера – это словно возвращение назад. Жуткое чувство, Авенира. Ты в моем доме не девушка для питья крови или для развлечений не потому, что ты вырастила Тарона. Стригои не признают таких привязанностей. Ты для меня как связь с тем, что я утратил тогда. Нечто чистое, незыблемое и такое родное. Но я не уверен, что хочу возвращать себе те воспоминания. Подойди сюда, – проговорил он, не поворачиваясь ко мне.

Я медленно сползла с кровати и закутавшись в одеяло поплелась к нему. Натянутая, как стрела, я уже не знала, чего ждать от этого мужчины.

– Посмотри, – кивнул он на окно и встал позади меня, отодвинув штору.

На улице стояли около пяти закованных в кандалы пленников – три женщины и двое мужчин. Я вздрогнула, когда один из стоявших рядом стригоев полоснул хлыстом по спине одного из них, когда тот хотел вырваться. Что-то знакомое показалось мне в молодом человеке, лицо которого покрывала длинная борода, а тело было в изодранных лохмотьях. Мгновение и мои глаза наполнились ужасом:

– Стаф, – прошептала я.

– Узнала, – спокойный голос у самого уха. – Любимый мужчина твоей сестры.

– Но он ведь погиб, – хриплым голосом проговорила я.

– Нет, нападающие дети-стригои еще не в состоянии убивать. Этот мужчина остался жив. Валдар восстанавливал таких, не добивал. Потом бросал в тюрьму, которая находится у северной башни города. Их там несколько сотен. Таких, как они. Ведьмы и ведьмаки Махаона. И знаешь, что мы делаем с ними?

– Не надо, – дрожащим голосом проговорила я. – Не хочу знать.

– Они – источник крови для армии. Несколько сотен махаонцев. Их не избивают, хорошо кормят, но их пьют. Теперь уже мои подчиненные поддерживают свои силы благодаря тому, что пьют жизнь из тех, с кем ты, возможно, росла бок о бок.

– Замолчите, – прохрипела я, не в силах совладать с отчаянием.

Дорн же рывком повернул меня к себе.

– Вот, – строго проговорил он. – Зеленые глазки заблестели ужасом. Так ты хочешь прожить свою жизнь рядом со мной? Шлюхой ведь быть не захочешь, пара ночей в постели и на все четыре стороны. Метишь ведь на более постоянное место. А более постоянное – вот оно, – кивнул он на окно. – Будешь лежать подо мной, зная, что происходит в тюремных камерах для подавления жажды моих подчиненных? Вот именно сейчас дашь себя тронуть так, как вчера в кабинете, после того, как увидела это? Я гоню тебя не потому от себя, что не смогу защитить во время войны, а потому, что не хочу загубит в тебе эту способность любить.

Сказав это, он дернул с моих плеч покрывало. Я не сопротивлялась, но отшатнулась от него.

– Ну, принимай решение, Авенира, – он потащил сорочку вниз с одного плеча. – Давай сейчас, когда за окном стоят те, кого я отдам иссушить, промурлыкай мне на ухо наполненный желанием стон, который я слышал вчера. Захочешь сейчас, чтобы мои пальцы проделали то же, что и вчера, заставив твою кровь кипеть?

Пара шагов ко мне, и он склонился к моему лицу, накрыв губы поцелуем. Никакой нежности. Настойчивая пытка. Так же ответила и я ему. Затем уперлась в его грудь руками и отстранилась, гневно глядя ему в глаза.

– Вот, я об этом и говорю, – усмехнулся Дорн и протянув руку поправил на моем плече рубашку. – Собирайся, ты сейчас уезжаешь. Эти пятеро, – кивнул он на пленников, – поедут с тобой. Передашь от меня благодарность своей сестре в виде жизни ее мужчины. Она одна тогда умоляла твоего отца не бить меня. Стригои всегда помнят доброту. Остальные четверо – старейшие члены вашего круга. С помощью них вы сможете восстановить со временем то, что потеряли по нашей вине.

Сказав это, он направился к выходу и спустя пару минут я услышала лишь удаляющиеся шаги. Я же, пребывая в каком-то ступоре, наспех приняла ванную и переоделась. Выйдя из комнаты быстро поднялась к Тарону. Мальчик еще спал, подложив под голову ладошку. Тихонько опустившись подле кровати, я осторожно поцеловала его в щеку. Будить не захотела, зная, что не смогу смотреть в его расстроенные глаза, когда он узнает о решении Дорна…хотя, скорее всего, моем решении, ведь это я уезжала, причем по собственной воле сейчас. Когда Тарон заворочался на постели, я поднялась на ноги и быстро вышла из комнаты. Спустившись на первый этаж, столкнулась там с Катариной и Анваром. Вервольф удивленно окинул взглядом мое дорожное одеяние и спросил:

– Он что, отпустил тебя?

– Отпустил, – пожала я плечами.

– Что за глупости? – нахмурила брови стригойша.