Сказки тени (СИ)

Кан увиливал от этой задачи сколько мог, пытаясь выиграть немного времени на раздумья. Солдаты ожидали, что он снова развесит печати и наколдует что-нибудь страшное, избавив их от ежегодной опасности. Сяо задумчиво рассказал ему, что раньше демонов выманивали на живца, выжидая, когда твари оголодают и понесутся за людьми даже на свет. В большинстве случаев это заканчивалось смертью приманки, и в прошлом году начальник гарнизона Цзыдань Ли доругался с цы-ши до объявления безмолвной войны друг другу, поскольку ни один, ни второй не хотели терять ни людей, ни прибыль.

— Знаешь, Лян, он выглядел таким спокойным и уверенным, этот ваш Цзыдань. А осталась от него только куча навоза, которую нужно разгребать. То есть, мы и с цы-ши не дружим?

— Так точно, господин Цинь. Ни с Севером, ни с Югом. Везде враги.

Кану показалось, что этот чудовищный вывод веселит старого капитана. Ему же самому смешно не было ни капельки.

***

Так они и оказались с небольшим отрядом в одно морозное утро у порога шахты. Кан старался не думать о том, что через день его ждёт встреча с Лином, а ответа из Лояна об увеличении продовольствия всё не было и не было, хотя он написал доклад, изложив их бедственное положение. В довершение всей чудовищности происходящего, в форте подохли ещё две лошади, которые в этой глуши ценились дороже золота. Ситуация не переставала казаться ему критической. Да и холод раздражал настолько, что Кан уже задумывался, не забрать ли в качестве трофея волчью накидку их пленника.

— Господин Цинь, и всё же… Мы столько времени потеряли перед тем, как приехать сюда, для того, чтобы вам доставили это? — Сяо указал на нагруженного мешками мула.

— Именно. — Кан прикрыл глаза козырьком ладони, щурясь на солнце. — Небо чистое. Должно сработать. Разгружайте!

— Да что там?

— Зеркала.

— Что?

Кан недовольно посмотрел на Сяо и двинулся к шахте. Отец точно оторвал бы голову за задуманное, но его рядом не было, а рудник — вот он, пожалуйста.

— Если вы перестанете строить из себя самоуверенного цзюэ, который всё знает, то я могу постараться вам помочь. — Сяо не отставал от него и снова появился по правую руку.

— Строить? Лян, я пытаюсь хоть как-то выполнять свою работу. — Терпение Кана постепенно заканчивалось. — Да тащите вы сюда эту рухлядь! Капитан, — Кан скрестил руки на груди, — мне разогнать демонов печатями? И что вы будете делать, когда в следующем году приедет новый начальник гарнизона? А через год? А ещё через год? Эта погань не перестанет лезть.

— И?

— Свет. Внимание! Большое зеркало — сюда. Ещё два по бокам.

— Вы состояние на это потратили!

— Пожертвование бедному форту Илао от самоуверенного цзюэ. Ещё три мне дайте!

Никто из отряда не понимал, что задумал Кан, но он упорно заставлял сооружать подпорки и не отходил от солдат, пока три огромных зеркала не встали у входа в шахту. Ещё полчаса Кан что-то подправлял, смотрел на небо, на шахты, поворачивал зеркала, пока не оказался доволен. И когда Лян надеялся, что им наконец-то объяснят, что задумал Кан, тот взял зеркала поменьше и шагнул в шахту. Солдаты замерли. В полумраке слышались лишь шорохи. Солнечные зайчики, выхватывающие из темноты старый тоннель и деревянные крепи, вдруг вспыхнули, и свет разбился о новое зеркало, убегая вперёд. А Кан выскочил из шахты, схватил ещё несколько зеркал и тут же исчез внутри.

Если у него не получится, это будет самая глупая смерть на свете и самая безумная трата семейных денег. Помолившись Небу о своей бренной душе, Кан вернулся в последний раз — за гуань дао.

— Готово. Без моего приказа в шахту не входить. Ждать два часа.

Солдаты задумчиво наблюдали за тем, как силуэт Кана утонул в полумраке.

— Интересно, — протянул один из них, — может, в этот раз столичный подохнет?

***

В недрах шахт было слишком тихо, только тонкие лучи солнца, направленные зеркальным лабиринтом, дрожали на стенах. Кан, стараясь даже дышать тише, достал несколько печатей и развесил их на двух проходах из трёх на непредвиденный случай. Сколько здесь спряталось демонов? Ещё одну печать он примотал к гуань дао — слабая защита, но всё-таки. Надо будет отца попросить прислать новые печати, иначе с такими проблемами у него ещё до конца зимы не останется ни одной...

Кан снял перчатку. Сердце колотилось бешено, но отступать было нельзя. Зашипев, Кан провёл ладонью по лезвию гуань дао, пустив себе кровь.

— Давайте. Вы же хотите жрать.