Сказки врут!

— Потому что со мной или с Антоном, к примеру, ему придётся повозиться. Да и Натали так просто не дастся. А ты… Ты — источник. Мощный. Чистый. Природные ведьмы изначально настроены на отдачу, в этом специфика их дара, но ты…

— Это плохо, да?

— По цветочку не скажешь, — ободряюще улыбнулась Натали.

— Это всего лишь способности, Ася. Как ими пользоваться, во благо или во вред себе или другим, решать только вам.

Жаль, Серёжка всего этого не слышал.

— Ну, с основным мы разобрались, — поднялась со стула Нат. — Думаю, я тут уже не нужна. Пойду к себе. Договаривались с Ником списаться.

Последняя фраза адресовалась Соколу, и никто, кроме него её не понял.

— Привет передавай, — улыбнулся он.

— Кто это — Ник? — спросила я тёмного после ухода Нат.

На ответ не рассчитывала — мало ли, какие у них тайны, но из этого колдун секрета делать не стал.

— Николас — Наташкин сын, — обронил он будничным тоном. — Большой уже, оболтус, — девятнадцать осенью будет.

Скажи он, что Ник — какой‑нибудь там архимаг или даже демон (если они вообще бывают), я и то меньше удивилась бы. А девятнадцатилетний оболтус–сын… Не знаю. Как‑то это… Нормально, что ли?

— Сокол, а…

— Что?

— Прости за любопытство, — я заранее смутилась, — сколько Натали лет?

Антон с интересом прислушался. Хотя, что ему — наверняка ведь ознакомился с досье временных соратников, и возраст Нат ему прекрасно известен. И не только возраст.

— Ася, ты знаешь, что о таком нельзя спрашивать? — замогильным голосом вопросил колдун. И тут же легкомысленно закончил: — У женщин. Но поскольку я не женщина, а сама Нат этой информации не скрывает, отвечу: ей сорок три года, два месяца и одиннадцать дней.

Значит, ему самому тогда тридцать восемь лет, — высчитала я мысленно. И сколько‑то там месяцев. И дней.

— Когда женщина так шикарно выглядит, ей возраст скрывать ни к чему, — тоном знатока изрёк светлый. — Вот Ксюшка у меня…

Сокол поглядел на него, как мне показалось, с лёгким сочувствием, и покачал головой:

— В спортзал тебе надо, Антоша. Истинные оборотни до тридцати–сорока лет пребывают в стадии взросления, молодость у них длится приблизительно до шестидесяти. Вот повзрослеет лет через десять твоя Ксюшка, и найдёт себе кого покрепче, пока молодая.

Лысый скуксился, поджал обиженно губы и гордо удалился.

— Я же из лучших побуждений, — пожал плечами колдун.

Он посмотрел на оживший спатифиллум и, подумав, переставил цветок на подоконник.

— Поговори с Сергеем, — попросила я его. — Ты же видишь, как ему тяжело.

— Вижу. Но я не психотерапевт, Ася. Если кто ему и поможет, то это ты.

Я вздрогнула, вспомнив крик Натали: «Спаси!». И чуть раньше, обречённо: «Он умрёт. Всё уже решено»…

— И знаешь, что? — разогнал наваждение Сокол. — Завари ему чай. Есть там один рецепт. «Спокойствие, только спокойствие» — как в мультике про Карлсона. Как раз для таких случаев. Хотя, если честно, у меня таких случаев ещё не было.

За тетрадью пришлось идти в комнату.

Серёжка лежал на диване, отвернувшись к стене, и на мой приход, как и на то, что колдун протопал мимо него на балкон, никак не отреагировал. Может, уснул, а может, не хотел ни с кем разговаривать. Мне сложно было представить, что он пережил в эти дни, и какие чувства испытывал, но ещё сложнее было понять, чем я, именно я, могу ему помочь. Только чай заварить.

Рецепт с забавным названием отыскался в самом конце записей. Несложный сбор и снова слова–приговоры. В этот раз я постаралась отнестись к ним серьёзно. Волновалась до дрожи в руках, с запинкой читая с листа и просыпая на стол травы, хоть Сокол и говорил, что неважно как, а важно кто. А я же ведьма. Потомственная. В седьмом поколении…

Оставалось только залить смесь кипятком, накрыть и произнести последний стих–заклинание, когда я вдруг вспомнила то, о чем вскользь подумала сегодня, размышляя о Сережкиной удачливости, унаследованной им от отца. Вспомнила и чуть было не испортила волшебный — хотелось бы верить — напиток. Выдохнула, взяла себя в руки и заставила довести приготовление до конца. И только потом заглянула в комнату.

Серый всё так же лежал, уткнувшись в стену, а тёмный устроился за столом с ноутбуком. Дождалась, пока он меня заметит, и поманила пальцем. Колдун лишь удивлённо сдвинул брови.

— Иди сюда, — зашипела я, видя, что он и не думает вставать, — нужно поговорить.

В кухне Сокол первым делом принюхался к укутанной в полотенце чашке и одобрительно кивнул. Видимо, получилось.

— Так в чем проблема?

— Проблема? Проблема в том, что Серёжку превратили в вместилище для полоумного голландца. И, кажется, я знаю, кто это сделал.

Ни одна женщина не завладевала вниманием мужчины так быстро и безраздельно: колдун даже дышать забыл.

— Помнишь, он сказал, что порезался дома? Так вот…

Говорила я медленно, стараясь не запутаться в собственных рассуждениях, но, тем не менее, уложилась всего в пару минут.

— Нужно обсудить с Антоном, — решил Сокол.