Сказочка

— Так! Хватит. Мне надоело. Вылезай. Что там на тебе надето? Мои джинсы?

— Ну уж нет! Нет такого закона, что, если посеял собственные штаны, можешь снимать их с другого.

— Первым делом после коронации впишу его в Кодекс: замечательный закон! А ну, снимай мои штаны!

— Филя, ты умен, как тетерев. Если ты — мой муж, то вполне логично, что я — твоя жена. А посему тоже обязана присутствовать на коронации. Раскинь мозгами. Все познается в сравнении. И если ты, приехав ко двору без штанов, продемонстрируешь то, что во всяком случае слабая половина вашего населения у тебя когда-нибудь да видела, то я, совершенно свежий человек в вашем королевстве, появившись в аналогичном виде, себя, как бы это сказать, слегка скомпрометирую. Улавливаешь? И это на коронации! Все может кончиться по меньшей мере бунтом. И сомневаюсь, что, свергнув голую королеву, они оставят полуголого короля. Такое уже имело место в истории: у Шварца. Вся власть народу! Землю — крестьянам! И долой голого короля! Филя, нас расстреляют, обольют кислотой и сбросят в шахту. Ты этого добиваешься? Так что штаны с меня снимать ну никак нельзя. Сам понимаешь.

Отец Симон был вне себя от бешенства. Сегодня ему предстояло короновать этого придурка с его одержимой женой. В других королевствах к этой церемонии готовились месяцами. Но Средневековье явно выпадало из общего ряда. Такого в истории еще не случалось. Ну а если даже и имело место, то летописцы об этом преданно умолчали. Да, похоже, сам Папа сочувственно похлопал бы отца Симона по плечу, если оказался бы рядом и был введен в курс дела.

А вся проблема в том, что молодые пропали. Да-да. Его высочество с принцессой Ярославной отсутствовали — и, похоже, еще со вчерашнего вечера. А время коронации приближалось. Но все было бы еще не так плохо, если б не обилие гостей. Со своими крестьянами и вельможами, заполонившими весь город и замок, еще можно было разобраться. Но как объяснить перенос коронации гостям? Причем не каким-нибудь. Это была делегация из Черноземелья — самого богатого государства в Ордене Западных Королевств. Здесь без скандала не обойдется. При одном взгляде на этих разодетых, напыщенных баронов становится ясно, что они ничего даром не спустят. Да-да, быть скандалу…

И словно в подтверждение тому от делегации отделился один из гостей и уверенно направился к отцу Симону. У архиепископа подкосились ноги. Это был барон Густав фон Дитрих — глава финансовой коалиции центрального округа Черноземелья, известный еще тем, что ни один скандал в Западном Ордене не происходил без его прямого или косвенного участия.

Отец Симон, сохраняя внешнее спокойствие, но в глубине души уже приколачивая табличку к собственному надгробию, наблюдал за приближением делегата.

Надо заметить, что барон Густав фон Дитрих был гениальнейшим из провокаторов всех времен и народов. Барон имел удивительную способность сочетать собственную порочность и любовь к скандалам с интересами государства. В этом отношении он был незаменим и потому пользовался известностью не только в Черноземелье, но и за его пределами. Всему Ордену была знакома его визитная карточка — внешность исключительно делового человека в сочетании с паскудно-смазливым выражением лица.

— А что, дражайший святой отец, — обратился барон, слегка ухмыляясь, к обмершему архиепископу, — нынче в моде, принимая гостей, срывать коронацию?

— О чем вы, барон? — покривил душой отец Симон.

— О коронации, святой отец, о коронации. Ходят слухи, что виновники торжества нынче ночью исчезли из дворца.

— Стоит ли верить глупым сплетням, — пробурчал архиепископ, стараясь не глядеть в откровенно смеющиеся глаза собеседника.

— Стоит, святой отец, — проворковал барон, даря архиепископу добрый взгляд своих красивых голубых глаз. — Особенно в том случае, если доподлинно известно, что вчера ночью его высочество со своей молодой женой выехали из замка и направились в сторону Никольского леса.

Но отец Симон не дал барону насладиться видом отвисшей у него челюсти. С непонятно откуда взявшимся ехидством он произнес:

— Вот и видно, барон, что вы у нас не частый гость. Испокон веков в Средневековье существует давняя традиция. Свою первую ночь молодожены обязаны провести на воле, на природе. Так сказать, наедине с Богом.

Выслушав это бессовестное вранье, барон только покачал головой:

— Странные, однако, у вас тут порядки. Может, и такая традиция есть, что и на коронацию не надо являться?

— Я ценю ваш юмор, — сухо ответил отец Симон. — Но как бы то ни было, коронация состоится. Принц и принцесса с минуты на минуту будут здесь.

— Бог в помощь, — с усмешкой отозвался барон.

И добавил про себя: «Впрочем, вряд ли Господь располагает лишней парой панталон для его высочества».

Была ли на то воля провидения или блеф отца Симона долетел-таки до Господа, но случилось невероятное.

Первым шум на площади услышал архиепископ. Вслед за ним на балкон выбежали и остальные, включая барона.

— Я же говорил! Вот и они… — ликующе вскричал отец Симон прежде, чем сумел сообразить, что что-то не так.