Скелеты в шкафу никогда не врут (СИ)

Рентан замер от удивления, желая спросить сразу множество вещей, на что Ярек отреагировал слабым хлопком ему по руке и неприятным смехом.

— Хе-кхе-хе. Да не делай ты такое лицо! Узнал я тебя по амулету. Не знаю, что за безделушку ты в этот раз притащил, но в видении этого дня из-за неё кажешься каким-то размытым, как будто я гляжу на тебя, хе, через грязное, запотевшее стекло. Раньше при тебе такого не было, верно?

— Нет, — коротко ответил лекарь, чья рука в этот момент сжимала лежавший в кармане подарок. Он огляделся. — Как вы определяете ход времени, хронологию видений?

Впрочем, ответ на этот вопрос он нашёл и сам. В углу стоял горшок с засохшим от недостатка ухода растением. Судя по тому, что некоторые листы ещё сохраняли бледно-зелёный цвет, случилось это недавно. Таким образом угасающий цветок служил угасающему барону своеобразным ориентиром, позволяя понять, какие события когда происходили.

— Пользуюсь чем есть — календари тут не помогут. А что насчёт смерти, — рука Ярека сделала слабый взмах, — это к лучшему. Давно пора.

В последних словах чувствовался немой укор. Впрочем, старый барон этих своих мыслей никогда и не скрывал. Скорее, в определённый момент устал просить, а молить о снисхождении считал ниже своего достоинства.

— Ваш сын запретил мне, — напомнил Рентан. — При вас и многих других. Своего решения он…

— Много он понимает, сын этот, — поморщился Ярек и успокоил лекаря: — не бойся. Сегодня уговоров не будет.

За этими словами определённо что-то таилось. И Рентана очень смутило, что с ним не стали делиться подробностями, хотя прежде так делали почти всегда. Обычно Ярек не переживал насчёт видений и сбудутся ли они, если тот, к кому они относятся заранее, узнают некоторые подробности.

— Что в мире говорят?

Это был ещё один неожиданный вопрос, как для человека, который давным-давно не покидал не то что своей комнаты, даже с кровати явно поднимался не чаще раза в месяц. К тому же раньше сам старый барон отказывался слушать новости, утверждая, что так меньше печали от невозможности поучаствовать.

— Осень, сбор урожая, пир Винарда, — рефлекторно пожав плечами, ответил лекарь, искренне не понимая, что нужно рассказывать. — Сын ваш опять что-то затеял, навёл шороху по округе…

— Мда? Как в прошлый раз? — удивился Ярек. — И что же?

— Честно — не знаю. Лошадей по конюшням собирал и девок трактирных…

— А-а-а-а, — поняв, о чём идёт речь, протянул старый барон. — Видел-видел, как же! Не поверишь: сынуля мой замок решил привести в порядок. По мелочам, конечно: отмыть, почистить, где-то подкрасить, но всё же. Первый раз за десять лет взялся что-то полезное сделать, ух, разрази его гром!

— Я так понимаю, он делает это по случаю визита некоего гостя, — с намёком сообщил Рентан.

Он рассчитывал, что Ярек расскажет ему, что же здесь происходит, но у того, как оказалось, имелись иные планы и новости совершенного иного толка:

— Стало быть, сюда по-настоящему важные вести ещё не дошли. Не о гостьях и девках трактирных.

— Вести о чём, господин? — чувствуя неладное, поинтересовался лекарь.

— Гром тебя разрази! Я же просил! — Ярек тяжело вздохнул, собираясь с силами. — Никогда в эту лабуду с Триединством не верил. Но видел, а значит, так и было. Только не знаю когда. Бог их прибыл в наш мир. Первый, запамятовал, как они его там кличут…

— Бард, — рефлекторно закончил лекарь и, осознав наконец сказанное, воскликнул, не сдержавшись: — ЧТО?!

Крик и резкое движение, которым Рентан подхватился на ноги, непроизвольно чуть не опрокинули старого барона на бок.

— Не суетись ты так, — скривился тот, тщетно пытаясь удержать прежнее положение тела слабыми руками. — Ни тебе, ни мне не дано на это как-то повлиять. Просто знай: пророчество о Трёх, как оказалось, не такие уж бредни сумасшедших.

— И какой он, новый бог? — немного успокоившись, спросил Рентан с тревогой, заботливо вернув Ярека в прежнее положение.

— Обычный, сильно растерянный человек. Ерунду какую-то мелет — языка не знает. Так и не скажешь, что перед тобой бессмертное существо из иного мира.

— Возможно, он ещё не вошёл в силу? — предположил лекарь.

— Как по мне, он просто не знает, кто он таков и где оказался. Выглядело именно так.

— И где он?

— Хочешь повидаться? — с кривой усмешкой предположил Ярек. — Не судьба. Он далеко на западе, аж на Пиратских островах.

О том, что на западе Эндрии имеются какие-то острова, прозванные, видимо, из-за обилия соответствующих преступников, Пиратскими, Рентан знал лишь очень приблизительно, теоретически. Путь туда из Власвы был чрезвычайно долог и опасен, потому что пролегал через земли Расколотой империи, которая ещё шесть веков назад была известна под несколько иным названием, но с тех пор распалась на бесчисленное количество королевств, княжеств, герцогств, баронств и прочих политических субъектов, непрерывно враждовавших между собой.

— Если пришёл один… — начал лекарь с нескрываемым беспокойством, вспоминая подробности веры триединников.

— То скоро должны прибыть и остальные, — закончил за него старый барон.