Схватка на дне

— Девятьсот десять футов[5], сэр… девятьсот двадцать…, — Гилберт считывал показания глубиномера прямо с компьютера «Юнивак 1124» и докладывал их Бесту. — Прошли предельную глубину погружения «Гоуст» девятьсот девяносто футов, сэр!

— Мы можем просмотреть картинку? — ненавязчиво спросил капитан, для которого, как, впрочем, и для всех остальных подводников вселенной, было немыслимо увидеть что-то изнутри — на подводных лодках не предусмотрены иллюминаторы. — Я, кроме набегающей на перископ волны, ничего не видел из подводного царства.

— Тут и смотреть особо нечего, сэр, — сказал рыжебородый оператор, до этого тихо сопевший над какой-то научной энциклопедией. — Всё в черно-белом цвете… Ричард знает, что там за бортом — он опускался на батискафе «Триест». Помните, когда «Трешер» утонула[6]?

— Еще бы не помнить, — с досадой ответил Бест. — «Морская лисица» воткнулась в дно на глубине восемь тысяч двести футов со скоростью не менее ста узлов. Её поэтому и нашли не сразу. Я думаю, она вошла носом в грунт футов на пятьсот, не меньше. Хотя, первоначально, имела положительный дифферент на корму. Нас всех тогда долго мурыжили — доходило до перепроверки сварных швов прочного корпуса, сокращения предельной глубины погружения. Что там говорить, субмарина «Трешер» наделала шороху.

— А вот и Ричард, — рыжебородый прервал начавшийся было спор с капитаном, а это всегда чревато непредсказуемыми последствиями как для спорщика, так и для окружающих. — Капитан интересуется «Трешером», — обратился он к вошедшему оператору.

— Сэр! Ваше замечание устранено! — не обращая внимания на просьбу Жака и следуя уставу, отрапортовал Ричард и далее, узнав о чем шла речь, сказал:

— Наша лодка, сэр, — припомнил оператор с французским именем Жак, — при прежнем капитане, — эту фразу он выделил особо, — в пятьдесят девятом году, также чуть не затонула. Я тогда был матросом и только меч-тал служить в Управлении военно-морских исследований, заниматься подводными изысканиями. Так вот, из-за поступления воды в первый отсек, дифферент на нос достиг шестидесяти градусов…

— Ну, ты загнул, Жак, — не согласился Бест. — При этаком дифференте мы б с тобой здесь не разговаривали.

— Не сойти мне с этого места, сэр, — упорствовал Жак. — Так и было! Только экстренное продувание носовой группы цистерн главного балласта и срочное всплытие, спасло субмарину. Иначе…

— Да, я был на глубоководном аппарате. Мы обследовали большой участок дна, но нашли лишь некоторые фрагменты конструкции «Трешер»: трубопроводы, переборочную дверь, баллон воздуха высокого давления, крышку одного из люков. Нам попались бутылки, даже чей-то сапог из спецодежды личного состава реакторного отсека. Но главное — мы не нашли ни прочный корпус, ни членов экипажа. Собственно, и говорить особо не о чем…

— Ты лучше расскажи капитану о водной среде, — опять встрял рыжебородый. — Что там у нас за бортом?

— Ничего необычного, сэр, — Ричард тормознул «рыбку» на глубине одна тысяча восемьсот футов. — Сплошная темнота. Ну-ка, Джон, — он обратился к рыжебородому, — включи телекамеру и подсветку. Так…, хорошо! Наведи-ка резкость… Вот, сэр, видите? — он показал пальцем на какую-то пустоту, и тут же набросился на Гилберта:

— «Планктон» выруби свет — капитан не видит!

Раздался характерный звук, и помещение погрузилось в кромешную темноту. Лишь телеэкран, к которому приникли все присутствующие, да мигающие лампочки компьютера, выдавали признаки обитаемости главного поста спецопераций разведки ВМС США. «Планктон», он же Гилберт, бесшумно в темноте пристроился рядом с самим капитаном, выказывая свою осведомленность:

— Здесь царство мрака, сэр. Мир безмолвия. И чем глубже, тем темнее…

— Как у афро-американца в…

— Кто это сказал? — раздался возмущенный голос Беста. — Хоть вы и люди науки, но я не потерплю!

— Вам послышалось, сэр…

— Логово вечной тьмы…

— Послушай, «Планктон», — рассвирепел Ричард, — оставь свои псевдонаучные термины при себе. — Дай, наконец, объяснить капитану…

— Тут ты, «Львиное сердце», не прав…

— Всё! Свет! — это были последние слова, скорее даже вопль капитана аил «Гоуст», возвестивший научному миру планеты, что больше в потемках с этими странными людьми не от мира сего он, Эдвард Бест, оставаться не намерен. Даже не надейтесь!

— Вы разглядели, сэр? — спросил, ещё на что-то надеявшийся, Ричард. — Там, на экране…