Схватка у Черного Моря

«Мобилизованные явились хорошо, но все принятые разошлись по своим домам, унеся с собой полученное обмундирование»,— рапортовал воинский начальник Тирасполя на второй день после получения секретного приказа из Одессы. Скоро «опыт» тираспольцев повторили в Березовке, Ильинке, Васильевке, а в Граданицах и Яссках 156 мобилизованных ушли не только с обмундированием, но и с винтовками. Из Валегоцулово (село Долинское) пришло сообщение о том, что крестьяне на сходке заявили, что не дадут в армию ни одного солдата до тех пор, «пока не получат землю и волю».

— Эмблемой действенной силы в глазах крестьян является карательный отряд с пулеметами и орудиями,— заявил генерал Кононович на совещании в мобилизационном отделе штаба Шиллинга, которое происходило 20 ноября. И по приказу генерала отряды двинулись по уездам. Запылали деревни и села.

Прошло еще две недели. 2 декабря помощник старшего адъютанта мобилизационного отдела штаба Шиллинга докладывал в письменном рапорте главноначальствующему:

«Ужасающий некомплект некоторых частей грозит им потерей боеспособности. Не в лучшем положении и укомплектованность тыловых частей. Во многих уездах поднимаются восстания. Район восстаний охватил почти всю занятую нами территорию. Из всей прифронтовой полосы и ближайшего тыла, судя по рапортам комендантов городов, нет ни одного уезда вполне благонадежного».

В. И. Ленин указывал, что когда Деникин только начал поход, крестьяне были на его стороне. Им не нравилось, что большевики не разрешали свободной торговли хлебом, а брали его по твердой цене. Но, раскусив Деникина, крестьянин увидел, что выбора нет: либо иди к капиталисту, а он отдаст тебя в рабство помещику, либо иди за рабочим, который, правда, молочные реки в кисельных берегах не обещает, который требует от тебя железной дисциплины в борьбе, но выводит из рабства.

Ценой тяжелых потерь и жертв крестьяне проверили правильность призывов партии рабочего класса. Они на собственном опыте убедились, что с Деникиным им не по пути, что он — их злейший враг, и бесповоротно пошли за большевиками.

Проверка жизненным опытом не означала, что большевистское слово в деятельности подпольной партийной организации занимало второстепенное место. Нет, без политического просвещения рабочих и крестьянских масс, без разъяснения им всей правды о Деникине и без того огромные жертвы были бы еще большими, а сама победа над главным врагом могла бы отодвинуться в необозримую даль. Партия, в том числе и одесская организация несли пламенное большевистское слово в массы.

Подпольный губком партии установил постоянную связь со всеми уездами. В Херсон, Николаев, Вознесенск, Тирасполь, Очаков, Ананьев, Балту, Елисаветград, Бендеры и Кишинев губком посылал ответственных работников для налаживания работы.

В северо-западной части губернии большую работу в деревнях и селах проводил Борис Краевский — окружной военный комиссар [33]. После отхода советских войск из Одессы, будучи больным, он остался в Бирзуле (ныне Котовск), потом перебрался в Окна (ныне Красные Окна), где возглавил группу большевиков-подпольщиков. Краевский и его товарищи сплотили вокруг себя десятки деревенских активистов. Во многих селах была восстановлена Советская власть, действовали ревкомы. В район Окон пытался проникнуть белогвардейский отряд полковника Пукалова, чтобы под угрозой оружия провести мобилизацию крестьян в «Добровольческую» армию. Краевский переслал Пукалову (его отряд остановился в Чубовке, в 20 верстах от Окон) записку, в которой писал: «Все, подлежащие призыву, добровольно вступили в партизанский отряд под моим командованием. Рекомендую вам дальше Чубовки не выходить, иначе не ручаюсь за лично вашу безопасность». Отряд деникинцев возвратился в Одессу.

С Краевским был связан Александр Лежневич, проводивший агитацию против мобилизации в районе Мардаровки. Из этого села в деникинскую армию не пошел ни один человек. Созданная Лежневичем коммунистическая ячейка выпускала рукописные листовки, в которых разоблачались антинародные дела белогвардейцев. В Раздельной большевистской подпольной организацией руководил коммунист Ворон Борис Антонович. 5 октября Ворон провел митинг во дворе сборного пункта, где присутствовало около 300 мобилизованных. Члены призывной комиссии, когда им сообщили о митинге, где выступает Ворон, настолько растерялись, что никто из них не осмелился выйти из помещения.