Схватка за Рим

На другой день Витихис позвал к себе главных предводителей своего войска -- Гильдебранда, Тейю и Гильдебада. К удивлению, они нашли его в полном вооружении, хотя, чтобы держаться на ногах, он должен был опираться на меч. На столе подле него лежала королевская корона и священный королевский посох. Лицо его, еще вчера такое мужественное, прекрасное, спокойное, так сильно изменилось за ночь, что друзья испугались: видно было, что он выдерживал очень тяжелую внутреннюю борьбу.

-- Как велики наши потери за вчерашний день? -- спросил Витихис.

-- Три тысячи убитых, -- мрачно ответил Тейя.

-- И шесть тысяч раненых, -- добавил Гильдебранд.

-- Что же делать? -- с болью сказал Витихис. -- Иного пути нет. Тейя, отдай приказ к новому штурму.

-- Как? Что? -- вскричали в один голос все три предводителя.

-- Это необходимо, -- ответил Витихис.

-- Король, -- сказал Тейя, -- вчера мы не взяли ни одного камня этой крепости, а сегодня у тебя на девять тысяч человек меньше.

-- И притом они впали в уныние и сильно устали, -- добавил Гильдебранд.

-- Но мы должны овладеть Равенной! -- вскричал Витихис.

-- Мы не возьмем ее штурмом, -- ответил Тейя.

-- Посмотрим!

-- Король, -- сказал ему Гильдебранд, -- я стоял перед этой крепостью с великим Теодорихом. Мы штурмовали ее семьдесят раз -- и все напрасно: мы взяли ее только голодом, после трех лет осады.

-- Другого выхода нет, -- ответил Витихис. -- Мы должны взять ее. Тейя, иди, отдай приказ.

Тейя собрался идти, но Гильдебранд удержал его.

-- Подожди, -- сказал он ему. -- Мы не должны молчать. Король, штурм невозможен: готы ропщут, они не послушают тебя сегодня.

-- Да? -- с горечью ответил Витихис. -- Штурм невозможен? В таком случае возможно только одно, и если бы я сделал это вчера, то три тысячи павших готов жили бы. Гильдебранд, возьми эту корону и посох, отнеси в лагерь бунтовщиков и отдай Арагаду. Пусть он женится на Матасунте, тогда я и мое войско признаем его королем.

И в изнеможении он бросился на постель.

-- Ты в бреду! -- вскричал Гильдебранд.

-- Это невозможно, -- решил Тейя.

-- Невозможно... Все возможно! И битва невозможна? И отречение? Говорю тебе, старик, что после требований Равенны нет другого пути. Он замолчал. Друзья его переглянулись, и затем старик сказал:

-- Не чего же они требуют? Скажи нам, ведь, может, мы придумаем иной исход: восемь глаз видят лучше, чем два.

-- Нет, -- сказал Витихис. -- Ничего нельзя придумать. Вот их условия. Прочти!

Старик взял пергамент и прочел:

"Готы и граждане Равенны объявляют обоим войскам, обложившим город, что они, вспоминая благодеяния великого короля Теодориха, останутся верны его дому, пока существует хотя бы один потомок его. Поэтому в настоящее время мы признаем своей королевой только Матасунту и только ей откроем ворота".

-- Непостижимо! -- вскричал Гильдебад.

-- Они с ума сошли! -- поддержал Тейя.

-- Я понимаю, в чем дело, -- ответил Гильдебранд, складывая пергамент. -- Город в руках приверженцев Теодориха. Этот король взял с них клятву, что они всегда будут верны его роду и не признают короля из другого дома. Я также клялся вместе с ними, но я подразумевал только мужских потомков, -вот почему я и признал Теодагада. Но граф Гриппа, начальник Равенны, очевидно, считает себя связанным этой клятвой и относительно женщин. И верьте мне -- я хорошо знаю его, -- этот седой упрямец, который дрался рядом с Теодорихом и мной, скорее позволит изрубить в куски и себя, и всех своих людей, чем изменит клятве.

-- Вот видишь, -- сказал Витихис. -- Город необходимо взять силой. Вчера я пытался, но безуспешно. Сегодня вы говорите, что войска не пойдут на штурм. Следовательно, надо уступить. Я и уступаю. Пусть Арагад женится на княжне и будет королем. Я первый принесу ему клятву верности и рядом с его верным братом буду защищать государство.

-- Никогда! -- вскричал Гильдебад. -- Ты наш король и должен им оставаться. Никогда не склонюсь я перед тем мальчишкой! Позволь мне завтра отправиться в лагерь бунтовщиков, я один вырву из их рук эту княжну, перед рукой которой, точно по волшебству, откроются крепкие ворота, и приведу ее в наш лагерь.

-- И что же мы выиграем этим? -- спросил Тейя. -- Она ничем не поможет нам, если мы не признаем ее королевой. А разве тебе хочется еще женского владычества? Мало тебе Амаласунты и Теодолинды?

-- О нет, -- засмеялся Гильдебад. -- Да хранит нас Бог от женщин-правительниц!

-- Вот потому-то я хотел взять город силой, -- сказал Витихис.

-- Так мы голодом заставим их сдаться.

-- Это невозможно, -- ответил Витихис. -- У нас нет времени ждать: через несколько дней может явиться Велизарий. Он быстро разобьет и нас, и бунтовщиков, и возьмет Равенну. А тогда -- прости царство готов! Мы имеем только два выхода: штурм...

-- Он невозможен, -- сказал Гильдебранд.

-- Или уступка. Тейя, возьми корону.

-- Подожди, Тейя, я вижу выход, -- сказал Гильдебранд, с тоской и любовью взглянув на короля, -- единственный, тяжелый выход. Но ты должен согласиться на него, хотя бы он семь раз разбил твое сердце.

Витихис вопросительно взглянул на него.