Толль Николай Петрович (1894–1985) — археолог, византолог, медиевист, ученик Н.П.Кондакова. Принимал деятельное участие в работе «Seminarium Kondakovianum», преобразованного позднее в Институт имени Кондакова в Праге. После переезда в США работал, как и Г.В.Вернадский, в Йельском университете, занимая кафедру иранистики.Предки его — обрусевшие шведы, отец — военный, рано умерший. Из последнего класса гимназии он убежал вопреки воле матери в белую армию, воевал у Корнилова, потом у Деникина и Врангеля. Добравшись до Праги, поступил в университет, где стал любимым учеником академика Кондакова, историком и археологом. Десятого января 1926 года состоялось его бракосочетание с дочерью В.И. Вернадского Ниной.В январе 1939 года Нина с дочерью переехала в США, в апреле к ней присоединился Николай Петрович Толль, и они стали вживаться в американское общество — с помощью брата, конечно. Уже в декабре 1939 года она сообщает, что работает в клинике близ Бостона по специальности «профилактика психических заболеваний». Николай Петрович получил кафедру археологии в Йельском университете.
История18+Николай Петрович Толль
Скифы и гунны
Вступление
В течение ряда веков по широким степям России-Евразии с востока на запад проходили один за другим кочевые народы, создавали громадные кочевые державы, громили своих оседлых соседей, разбивались, рассыпались и исчезали, чтобы дать место новой кочевой волне. Бесчисленные курганы в степях — молчаливые памятники и следы жизни и истории проходивших народов. Много раз, начиная от скифов, до татар Чингис-хана и нынешних дней, меняла свое лицо кочевая культура, но основные формы и уклад кочевой жизни сохранялись тысячелетиями, и войлочные юрты скифов до сих пор стоят в калмыцких кочевьях.
Единство культуры навеем протяжении степей определяется не только общим укладом жизни, но и общим характером быта, общественного строя, художественных вкусов, политических форм и религиозных представлений, и глубоко отличается в существе своем от культур оседлыхъ и земледельческих. Целостность и единость этого кочевого мира обусловливается и общей исторической судьбой, тесно связывающей отдельные племена и народы. Только при связном рассмотрении история кочевников может стать понятной. Только учитывая все события кочевой жизни от Манчжурии до Венгерской степи, можно до некоторой степени уяснить себе и понять причины, заставлявшие двигаться кочевые народы от великой китайской стены в Венгрию, от Алтайских гор в Персию и Индию. Прежде чем гунны появились на рубежах Римской империи и разгромили Европу, они пережили длинную историю своего объединения, роста, упадка и передвижения далеко на востоке, в степях нынешней Монголии.
История кочевых держав интересна и важна для нас не только как прошлое нашей земли, но и как начало государства Российского. Наши этнические и культурные связи с кочевым миром повидимому значительно крепче, чем это позволено было предполагать. Проходящие народы приносили с собой культурные влияния далекой Азии-Китая, Индии и Персии. «Этот непрекращающийся поток для истории русской культуры есть явление первостепенной важности, определяющее собою культурное развитие России и делающее историю степей юга России составной частью истории России вообще, без которой история России нами никогда понята и оценена не будет» (Μ. И. Ростовцев).
Предлагаемый обзор истории кочевников не представляет по существу ничего нового, и лишь является попыткой изложить хорошо известные историкам факты в общей их связности. Из-за отсутствия времени и места пришлось ограничиться почти исключительно политической историей кочевых государств, отказаться от использования археологического материала и сильно сократить и упростить изложение. При составлении этого обзора я пользовался прочно вошедшими в науку материалами и исследованиями, по возможности избегая всяких гипотез и обобщений, как бы заманчивы они ни казались.
Глава I
Широкая степная полоса, протянувшаяся от Карпат до Манчжурии — особый мир, не только объединенный общими условиями поверхности, почвы, климата, растительности, но и месторазвитие особой кочевой культуры.