Скитальцы Гора (ЛП)

Я уже мог рассмотреть очертания крупного веретенообразного тела под водой.

Я предполагал, что хищница, прежде чем пойти в атаку, сначала попытается проверить заинтересовавший её объект, зацепив боком, но рисковать своей наживкой мне не хотелось. Соответственно, мы старались убрать Ину с дороги таких существ прежде, чем они могли войти с ней в любой физический контакт, даже если предполагалось, что это не более чем пробное касание или толчок. В конце концов, далеко не каждый хищник может повести себя подобным образом. Например, коротконогие тарларионы на которых мы, кстати, также время от времени охотились, обычно скрадывая их на песчаных пляжах, где они были менее подвижны и более уязвимы, в плане своих повадок сильно отличаются от акул. Эти рептилии склонны к куда меньшей осторожности и раздумьям перед нападением. Ину я держал в руках на весу, так что, быстро убрать её с линии атаки, в случае необходимости, сложности не представляло. А в случае нападения на меня самого, я планировал остановить его ударом ноги по морде или жабрам. Веревка на талии женщины была дополнительной гарантией. Мы решили, что это будет полезно на случай если потребуется быстро выдернуть наживку из-под носа охотника, в случае непредвиденной опасности. В худшем случае верёвка позволила бы удержать женщину в пределах досягаемости, если хищник всё-таки схватит её.

— Готовность, — сказал Плиний, и Ина напрягалась в моих руках.

Скорость плавника резко возросла. Акула приближалась слишком быстро, чтобы это могло быть пробным заходом. Я так сильно вцепился в плечи Ины, что не удивился бы, если бы потом нашёл на её коже синяки от моих пальцев.

Плиний и Тит взяли поправку с учётом новых обстоятельств. Оба наконечника копий вошли во внезапно большое тёмное тело, прядка семи гореанских футов длиной, почти одновременно. Акула яростно ударила хвостом по воде и начала извиваться всем телом. Копьё Тита выскочило из жабр рыбины, которые, казалось, взорвались пенящейся кровью, однако Плиний сумел удержать своё копьё в теле акулы и, налегая на него всем телом начал толкать добычу в сторону берега. Ина уже была далеко в стороне, отброшенная мной прочь от животного. Меня с головы до ног обдало кровью раненой хищницы и поднятыми её хвостом брызгами. Едва успев проморгаться, я выхватил копье у растерявшегося Тита и сумел воткнуть его в бок акулы. Плиний давил и толкал к берегу. Оттуда нам на помощь, поднимая фонтаны брызг, бежали ещё двое солдат с копьями наперевес. Добежавший первым, попал своим копьё в жабры рядом с оружием Плиния, и теперь они вместе толкали добычу. Не отставал от них и я. Наконец, нам удалось вытолкнуть бьющееся тело на мелководье. Древко одного из копий, не выдержав напора отчаянно бьющейся акулы, переломилось. В этот момент мы чуть не лишились своей добычи, ибо той удалось соскочить и с остальных копий, и, извиваясь и дёргаясь, начать сползать обратно к спасительной для неё глубине. На какое-то мгновение мне даже показалось, что акуле удалось выиграть схватку с нами. Она начала удаляться от берега, пробираясь сквозь ренс и оставляя за собой кровавую дорожку в воде. Впрочем, пока мы боролись с акулой на мелководье, остальные не дремали и заняли позицию между ней и большой водой. Одно за другим в тело хищницы вонзились ещё пять копий. А с берега к нам на помощь подбегали остальные Некоторые из них даже, принялись колоть рыбину своими мечами.

— Всё, она наша, — устало заявил один из солдат.

Ина восхищённо захлопала в ладоши.

Туша акулы теперь лежала на песке. Её окровавленные жабры еле трепыхались. Некогда мощный хвост, который ещё недавно одним ударом мог переломить ногу мужчины, лишь слабо подрагивал.

Наша наживка стояла по колено в воде неподалёку от берега. Верёвка, брошенная парнями, теперь свободно свисала с её талии, и исчезала в воде. Она смотрела на меня и счастливо улыбалась. Её тело по-прежнему было вымазано камуфлирующей грязью, впрочем, как и тела любого из нас.

Двое солдат накинув петлю на хвост акулы, принялись разворачивать его в сторону берега, чтобы затем отбуксировать добычу в лагерь.