Скитальцы океана

– Я, очевидно, тоже поддержу, – не столь решительно подал голос Норвуд. Однако Марр никак не отреагировал на их высказывания. Все его внимание, вся ненависть к этим людям и к этому миру сосредоточилась сейчас на Томе Джеферсоне.

– Кажется, у нас просто нет иного выхода, – неожиданно охотно подключился к голосованию Вент. Однако и его Марр тоже проигнорировал. Пресытившись собственной ненавистью, он вдруг взорвался, как пороховой заряд.

Взревев что-то нечленораздельное, первый штурман медленно поднялся, и поначалу показалось, что он попросту хочет задушить Лорда-Висельника голыми руками. Так он, возможно, и поступил бы, если бы ему удалось дотянуться до Тома через стол. Но тот сидел наискосок от него, к тому же благоразумно отклонился. И тогда, взревев подобно раненому быку, Марр выхватил саблю и прямо за столом попытался проткнуть своего ненавистника. И неминуемо проткнул бы, если бы не молниеносная реакция Стива Норвуда. Невесть откуда появившийся в его руке кортик заставил лезвие сабли пройти мимо Тома.

Это был очень опасный выпад: Рольф услышал, как сабельный клинок алчно проскрежетал по лезвию кортика, соскользнул под его рукоять и стукнулся собственной рукоятью о край стола. И вот тогда Стив еще раз поразил всех присутствующих: захватив Марра за загривок, этот хрупкий с виду парнишка с ненавистью потянул его на себя, так что заставил штурмана лечь на стол, опрокинув при этом два кубка с вином, и ударил его кортиком в затылок.

Поняв, что с Марром кончено и сейчас должна наступить агония, Гунн ухватил раненого за пояс и поволок к выходу. На помощь ему подоспел Вент. Вдвоем они вытащили Джесса на палубу и при свете уходящего дня осмотрели рану. Она оказалась неглубокой: была пробита всего лишь могучая холка пирата, и хотя он пребывал в полуобморочном состоянии, крови потерял немного.

– Его еще можно было бы перевязать, и он, конечно, еще мог бы жить, – загробно пробасил Гунн. – Но когда человек не достоин земной жизни, которой он жил, его лучше восвояси отпустить на тот свет. Как ты насчет этого, Вент?

– Если мы оставим жизнь ему, он лишит ее нас с тобой, Гунн. Это уже очевидно.

– Я тоже так считаю, два якоря ему под виселицу. – Ухватив Марра за грудки, Гунн приподнял его над палубой, подтащил к фальшборту, удерживая одной рукой, перекрестил, а затем, почти поставив на увядшие ноги, головой, словно тараном, нанес удар ему в грудь.

– Когда пирату удается умереть, избежав виселицы, это прекрасная смерть, – кротко отпел бомбардир улетевшего за борт Марра. – Дай-то Бог всякому моряку с миром почить в морских волнах.

– Под молитвы плакальщиц-акул, – уточнил Вент.

Взглянув на багровеющее предзакатное небо, словно жнецы, опасающиеся, как бы ливень не испортил им жнивье, они вернулись в кают-компанию.

– Не нравится мне этот закат, капитан, – молвил Гунн, занимая свое место за столом. – Побагровел, словно солнце уходит не за небосвод, а в кровяную реку. Как бы на наше пристанище не навалился шторм.

Ни Рольф, ни Лорд-Висельник не ответили ему, и лишь тогда Гунн обратил внимание, что Норвуда за столом нет.

– А где наш храбрец, якорь ему под виселицу?

– В каюте охраны, – ответил Грей. – Приходит в себя.

– Приходит в себя?

– Да, именно так, – без какого-либо злорадства и даже без иронии подтвердил Грей.

– После чего?!

– Когда убивать приходится кинжалом, да еще и за столом… это впечатляет.

– Странно, – искренне удивился Гунн. – Он ведь уже был в сражении. Да и сабельный удар этого варвара он отбил как заправский фехтовальщик. Что скажешь, Лорд-Висельник? Перед этим парнем за тобой должок.

– Лорд Джеферсон долго в должниках оставаться не привык, – отрешенно парировал Том, и по виду его, по тону, Гунн определил, что и тот тоже все еще приходит в себя после случившегося.

– Где этот негодяй? – спросил Рольф, отрываясь от кубка с вином.

Гунн и Вент молчали, и молчание их выглядело непочтительно.

– Я спросил вас, где Марр?

– Охлаждается за бортом. Не огорчайтесь, он этого стоил.

В кают-компании воцарилось напряженное, неловкое молчание. Все ждали, как поведет себя в этой ситуации капитан.

– Плохо, что создание команды мы начали с казни, – нарушил он молчание в ту минуту, когда, казалось, что так и промолчит.

– Но это говорит о том, что мы все же начали создавать ее, капитан, – не терял присутствия духа Гунн.

– К тому же нас стало на одного меньше, а не исключено, что уже утром вновь придется выдержать натиск туземцев.

– Если команда выбрасывает одного мерзавца за борт, из этого еще не следует, что она стала слабее на одного бойца. Скорее, наоборот, якорь всем нам под виселицы. Так что давайте выпьем за то, чтобы команда командора Рольфа стала самой боевой командой Вест-Индии. И чтобы о нашем капитане разошлась такая же слава, как об адмирале Дрейке, чье имя начертано на борту нашего фрегата.