Скитальцы океана

Далеко в океане, из-за скалистого мыса, восходило солнце. Бухта дремала в полном штиле, при котором водная гладь напоминала осенний, еще «дышащий» молодой лед. Лес оживал голосами птиц и трещотками цикад, а стая чаек плавно кружила над прибрежными водами, как стая ангелов, отпевающих всех, кому этой ночью суждено было навсегда остаться в глубинах моря, и приветствуя тех, кто продолжал испытывать судьбу на его просторах и берегах.

Так вот, он, Джесс Марр, до сих пор принадлежал к тем, кто все еще испытывал…

С трудом поднявшись на ноги, он стоял, тесно прижавшись к стволу старого лавра и, обхватив его руками, смотрел туда, где из-за похожей на кратер разверзшегося вулкана возвышенности горы просматривалась верхушка мачты «Нормандца».

В эти минуты он даже не ощущал ненависти ни к Анне Норвуд, этой корабельной стерве, чуть было не отправившей его на тот свет, ни к Гунну и Венту, бездушно швырнувших его за борт. В конце концов, все проистекало так, как и должно было проистекать. Он и сам не раз бросался с ножом на совершенно невинных и вышвыривал за борт полуубиенных. Таков был тот мир, в котором он обитал вот уже добрых двадцать лет, таковыми были жестокие законы и традиции, царящие в корабельном пиратском братстве.

Но даже не ощущая никакой злобы по отношению к своим врагам, Марр оставлял за собой право мести. О, этого права не способен был отнять у него никто! Ибо отнять его можно было только вместе с жизнью. И тот, кто уже попытался сделать это, но кому это не удалось… Он должен понимать, что отныне обречен. На гибель, на страх перед гибелью, обречен на… обреченность.

Отпустив ствол лавра, Марр попридержал ногами землю, будто она, как палуба в сильную качку, уходила у него из-под ног, и, почувствовав, что способен удержаться на ней, начал медленно подниматься по склону гребня, чтобы взойти на равнину. Конечно, здесь у него было почти идеальное убежище, здесь его не было видно ни с моря, ни с глубины острова, но Джесс не мог оставаться на этом каменистом взморье слишком долго: нужно было во что бы то ни стало разыскать источник пресной воды и добыть хоть какую-никакую пищу. Воду и пищу. И сделать это нужно как можно скорее, пока солнце не поднялось достаточно высоко, пока на остров не снизошла губительная для всякого раненного и ослабленного жара.

Брел Джесс раскачиваясь, словно пьяный, в глазах его мутилось, и вообще, все уплывало и уходило из-под ног. Моряк понимал, что весь этот день ему надо было бы провести где-нибудь в спасительной тени, а еще лучше – в какой-нибудь холодной, влажной пещере, но ему нужны были вода и хоть какая-то пища. А еще оружие. Нож все еще был с ним. Но где-то там, под кустом, неподалеку от корабля, лежал его двуствольный пистолет.

Когда Джесс увидел, что на веслах шлюпки не Лорд-Висельник, а незнакомый широкоплечий парень, нормандская бородка которого, загорелое лицо и выступающий подбородок выдавали в нем бывалого, волевого моряка, он вдруг почувствовал неладное, и один из заряженных двуствольных пистолетов незаметно швырнул под куст. Причем сделал это так, что Анна Норвуд ничего не заметила. Теперь Марр благодарил удачу за то, что надоумила его на эту хитрость. Два пистолетных заряда на необитаемом острове – не так уж мало. К тому же у него есть нож. Все остальное, включая и право на жизнь, он себе добудет. Как добывал его в этой суровой жизни викинга уже не раз.

Если двигаться напрямик, до корабля было не так уж и далеко, однако Марр решил вести себя осторожно. Описав дугу, он побрел опушкой леса, который как раз напротив «Нормандца» резко уходил по склону вниз, к океану. Там он и выйдет на открытую местность, чтобы ползком добраться до заветного куста.

«Только ползком. Они не должны видеть тебя. Не должны знать, где ты и в каком состоянии. Они еще на рассвете бросятся искать тебя, шлюпку, а не найдя, с тревогой будут всматриваться в горы, в лес, каждую минуту ожидая твоего нападения. Постепенно ты превратишься в то самое страшное привидение Острова Привидений, которого они будут бояться, как сатаны. Ты же станешь истреблять их по одному. Похищать, пытать и распинать, как Иисусов. Никто, ни один из них, кто попадется тебе в руки, не умрет легкой смертью. Каждый пройдет через ад. Первого же из них ты исполосуешь ножом и, окровавленного, но еще живого и при полном сознании отвезешь на шлюпке на одну из прибрежных скал, что неподалеку от «Нормандца», чтобы вместе с членами команды наслаждаться его муками, его ужасом, его предсмертными стенаниями…»

Рядом с тем местом, где лес круто спускался к берегу, Марр наткнулся на дерево, увешанное небольшими красноватыми плодами, которых он никогда раньше не встречал. Побродив немного вокруг дерева, он нашел нечто похожее на дубинку и сразу же прикинул, что, если обрезать слишком длинный ствол и обчистить его от веток, то может получиться отличная боевая палица, наподобие тех, с которыми бросаются в бой некоторые племена аборигенов. Но пока что он использовал ее для добычи пищи.