Склад съедобных улик

Но Петр Брониславович отказался от насыщенного мясом обеда. И уже не в первый раз за последние две недели. Галина Гавриловна очень расстроилась. Что-то творилось с ее добрым и веселым мужем, кто-то обижал его. Но вот кто, что – он, как истинный герой, не говорил. Галина Гавриловна налила себе тарелку духовитых мясных щей, села за стол, но есть не смогла, только пригорюнилась.

Ее супруг затаился где-то в глубине квартиры, сидел, нахохлившись, вздыхал, иногда вскакивал, листал какие-то книжки, снова вздыхал. И чуть не плакал.

Плакала Галина Гавриловна. Горячие слезы капали в остывающие щи, есть которые она не могла, на вкусное вареное мясо, в густую сметану, которой полила Галина Гавриловна произведение своего кулинарного искусства. К которому ее Петруша раньше никогда не оставался равнодушным.

Так прошло около двух часов. В кухне появился Петр Брониславович.

– А что ж ты, Галиночка, на музыке не играешь? – запинаясь и виновато хлопая глазами, несмело спросил он.

– Не хочется что-то. – Галина Гавриловна подняла голову от тарелки.

Петр Брониславович сел перед ней на корточки и очень серьезно спросил:

– Галиночка, не к столу, конечно… Но у меня есть к тебе вопрос.

– Да… – еле-еле проговорила Галина Гавриловна, сразу приготовившись к самому худшему.

– Это ничего, что не к столу?

– Н-ничего, Петя…

– Скажи, Галиночка, а у вас на мясокомбинате крысы есть?

Бедная Галина Гавриловна меньше всего сейчас ожидала подобного вопроса. От сердца у нее сразу отлегло. И она даже весело (как, впрочем, и всегда, когда речь заходила о ее любимой работе) ответила:

– Есть, Петя. А как же.

Муж сразу оживился, глаза его заблестели.

– Ну так скажи мне, чем вы их травите? Как изводите?

– Да ничем не травим, – отмахнулась Галина Гавриловна.

– То есть как?

– А вот так, – широко махнула рукой старший технолог мясокомбината. – Это у нас называется физическое уничтожение. Гоняем их швабрами, распугиваем. Одна уборщица уже так мастерски орать на них научилась. Как с утра войдет в цех, как крикнет – крысы винтами в разные стороны от нее шарахаются.

Петр Брониславович сел на пол.

– Это что же… – проговорил он. – У вас их так много?

– Много, – согласилась Галина Гавриловна. – Но травить нам крыс нельзя. Это же вредно для потребителей.

– В смысле? – не понял Петр Брониславович.

– Да эти паразиты часто в чаны с колбасно-сосисочной массой случайно падают. Сверху, с труб. Простая-то крыса упадет, ее перекрутит – и ничего. А представляешь, если упадет туда травленая? А, вот так-то, Петя. Забота о потребителе.

– Да… – Петр Брониславович снова помрачнел.

Он поднялся с пола, увидел на столе батон ветчинной колбасы с прожилками красного мяса и белого жира, в ужасе отшатнулся от него и побрел в комнату.

«Стало быть, нет никакого спасения от крыс, – в отчаянии подумал Петр Брониславович. – Физическое уничтожение… Каждую клюшкой по морде. Из-за меня теперь пострадает вся школа! Бедные дети! Я натравил на них полчища крыс! Как же мне не стыдно! Что же делать? Почему специалист по крысам не помогает, как обещала? Надо найти ее во что бы то ни стало! Надо спасать детей!»

Подумав так, он решительно поднял телефонную трубку, набрал номер и заговорил:

– Алевтина Константиновна, добрый день. Это вам звонит Петр Брониславович Грженержевский. Нам необходимо встретиться! Дело принимает серьезный оборот. Жду вас! Вы моя последняя надежда! Почему вы молчите, Алевтина Константиновна? Вы не хотите со мной говорить?..

А в кухне сидела несчастная Галина Гавриловна. Помимо своей воли ей приходилось слышать, как ее молодой муж названивает какой-то неизвестной Алевтине Константиновне и ждет встречи с ней, потому что дело приобретает серьезный оборот. Галина Гавриловна была не из тех, кто устраивает сцены, разборки и скандалы. Поэтому слезы не каплями, а двумя полноводными струйками лились из ее глаз в холодные щи.

А тем временем четверо учеников седьмого класса «В» крутились возле подъезда, куда вошла их подозреваемая – та самая Алевтина Константиновна, которой названивал Петр Брониславович. Как раз в тот момент, когда подозреваемая открывала входную дверь квартиры, телефон в ее сумке запиликал мелодию американской народной песни «С днем рождения тебя».

Арина Балованцева вот уже несколько минут стояла, не двигаясь, точно статуя Командора, и смотрела на окна квартиры на первом этаже, в которую вошла подозрительная крысоотравительница. Остальные ребята тоже не покидали своих постов. Витя, обежав дом вокруг, вернулся и подошел к Арине.

– Мне кажется, тетка самая обыкновенная, – сказал он. – Чего за ней следить? Факт, что она из службы отравления крыс. Ей нашу школу просто заказали. Поэтому она сообщение получила, честно пришла, но не дождалась Брониславовича, и отправилась туда, откуда ей следующий заказ поступил. Деньги платят, она и травит, работает… Какая ей разница? Вот и сейчас она пошла в эту квартиру, потому что там крыс много. Ее и вызвали их извести. Логично?