Читаем Склифосовский полностью

Удар, о котором пишут в статьях и справках, случился с ним в районе 1902 года — именно тогда было написано прошение об отставке. Но и тогда наш герой не походил на сломленного горем человека. До последних дней он не сдавался, стараясь сохранять бодрость духа. Даже будучи тяжелобольным, пытался приносить пользу, ведя познавательные беседы с внуками. И стиль его писем после смерти детей ничуть не изменился — Склифосовский все так же писал четко, по существу, все так же увлеченно занимался своей профессией. Вот только любимое поместье перестал называть Отрадой, вернув ему исконное название Яковцы.

Глава двадцатая. Врач без границ

Почему одни ученые совершают открытия, а другие годами бьются над какой-то проблемой, а результат не приходит? В науке очень важна информация, которую исследователи добывают с помощью экспериментов. Но ее одной часто бывает недостаточно для научного прорыва. Чтобы открыть замок — нужен ключ и ключом этим становится исследователь, который вдруг сумел по-новому взглянуть на сумму полученных знаний, обнаружить новую логику в уже известной причинно-следственной связи. Ученый-первооткрыватель похож на художника, который «видит» именно так, а не иначе. И если виˊдение гениально — оно отпечатывается в сознании миллионов людей, становясь новым словом в словаре культуры.

Так в чем же он, таинственный дар первооткрывателя? Наверное, прежде всего — в любопытстве. Все дети любопытны, но, взрослея, они утрачивают это свойство. Они обрастают негативным опытом. Есть расхожая фраза «он не рассчитал свои силы», ее чаще всего используют в негативном смысле: что человеку не хватило сил. Но ведь часто бывает и наоборот. Нам кажется, что мы уже хорошо знаем себя и все, на что способны. На самом деле это не так. Известны случаи, когда хрупкие женщины, спасая своих детей, поднимали огромные тяжести, вплоть до автомобиля, а больные, обреченные на неподвижность, начинали заниматься спортом и достигали удивительных результатов. Наш ресурс неизвестен никому, и в первую очередь нам самим.

А еще мы все с удовольствием пользуемся шаблонами, ведь это сохраняет энергию. Шаблоны жизни похожи на современные пищевые полуфабрикаты. Высыпаешь смесь на сковородку, не особенно вдаваясь в состав, и, пока она жарится, так же не вдаваясь в смысл, потребляешь какой-нибудь контент. Но есть странные люди, собирающие в лесах ягоды для варенья, пытающиеся докопаться до истинного смысла расхожих поговорок, пробующие на зуб непоколебимость аксиом…

Николай Васильевич Склифосовский вовсе не ставил себе целью оперировать не так, как все. Он просто оставался любопытным до конца жизни и не считал нужным следовать медицинским шаблонам только потому, что до него так уже делали много врачей. Его мозг не ленился заново анализировать то, что давно считалось очевидным. И конечно неудивительно, что при таком способе мышления он имел удивительно широкий кругозор. Ведь вопросы взрослого почемучки, задаваемые мирозданию, не имеют границ.

Дочь Ольга с восхищением пишет: «Не было области в жизни русского народа, которой бы он не интересовался». По ее словам, Николай Васильевич считал, что весь народ надо сделать грамотным, надо соединить Волгу с Дунаем, использовать неисчерпаемые богатства Сибири, Урала, Крыма, Кавказа, беречь леса, запретить жестокую варварскую порубку их и завести посадку лесов.

«Интересовался» Склифосовский всем этим вовсе не теоретически, рассуждая на диване за чашечкой кофе. Он искал выходы на влиятельных людей, пытаясь сообщить им о тревожащих его ситуациях и добиться улучшения. Иногда это получалось. Продолжая цитировать Ольгу: «не было более или менее высоко стоящих лиц, которым он не указывал на наши пробелы и недочеты».

Николая Васильевича волновало здоровье молодого поколения. В 1886 году в Одессе на VII съезде врачей и естествоиспытателей он выступил с докладом о причинах искривления позвоночника у детей школьного возраста. Позже в газете «Врач» была опубликована статья «Материалы для этиологии школьного искривления позвоночника». Анализируя различные научные теории этого заболевания и свои собственные исследования, автор пришел к выводу, что в основе сколиоза лежат, главным образом, две причины: склонность позвонков к патологическому процессу, что наблюдается в период быстрого роста скелета у подростков от семи до четырнадцати лет, и действие целого ряда факторов, вызывающих неравномерную нагрузку на позвоночник. Воздействие обоих факторов целиком зависит от социально-гигиенической грамотности населения. Таким образом, сколиозы можно предупреждать, и это, по мнению Склифосовского, должно было стать заботой государства.

В своей профессии он смог охватить, наверное, все возможные ее грани и модификации. Работал практикующим хирургом, ученым-исследователем, педагогом, функционером от медицины, публицистом и даже редактором медицинских журналов.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Чикатило. Явление зверя
Чикатило. Явление зверя

В середине 1980-х годов в Новочеркасске и его окрестностях происходит череда жутких убийств. Местная милиция бессильна. Они ищут опасного преступника, рецидивиста, но никто не хочет даже думать, что убийцей может быть самый обычный человек, их сосед. Удивительная способность к мимикрии делала Чикатило неотличимым от миллионов советских граждан. Он жил в обществе и удовлетворял свои изуверские сексуальные фантазии, уничтожая самое дорогое, что есть у этого общества, детей.Эта книга — история двойной жизни самого известного маньяка Советского Союза Андрея Чикатило и расследование его преступлений, которые легли в основу эксклюзивного сериала «Чикатило» в мультимедийном сервисе Okko.

Алексей Андреевич Гравицкий , Сергей Юрьевич Волков

Триллер / Биографии и Мемуары / Истории из жизни / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное