Сколько стоит твоя смерть

Помещение оказалось тесным, но уютным, с деревянной кроватью, застеленной лоскутным покрывалом и валиком вместо подушки. На полу лежали, перекрываясь краями, две плетеные циновки, а на прикроватной тумбочке ручной работы стояла керосиновая лампа.

– Здесь что, нет электричества? – спросила я.

– На всем острове перебои с электроэнергией, даже в столице, а деревни вовсе не электрифицированы. Зато будете ближе к природе, получите возможность оценить жизнь в сердце настоящего заповедника.

– Уж вы-то наверняка привычны к такому, – съязвила я.

– Мое детство прошло в такой же деревне, – ответил на это Тахир. – У нас был один генератор на всех, и его старались попусту не гонять. Зато мы больше общались между собой, а не запирались в комнатах с видом на телевизор… Ну, вы обживайтесь, а мне пора.

– Как, вы уходите?!

– Не беспокойтесь, я пришлю человека, который все вам тут покажет. И не волнуйтесь насчет Физы: она уйдет со мной.

Тахир вышел, кошка выскочила следом, а я растерянно огляделась. С собой у меня только сумка, в которой уместилась пара футболок, шорты и ноутбук, который потеряет свою актуальность, как только сядет аккумулятор, ведь зарядить его не получится… Ну и что я здесь делаю?

Дверь снова заскрипела, и я решила, что вернулся Тахир, однако это оказался низкорослый подросток с жесткой курчавой гривой давно не стриженных волос и раскосыми глазами, блестящими, словно янтарь.

– Добрая вечер! – бодро поздоровался он по-французски, вращая белками. – Моя зовут Вуалау[6]. А твоя – Тамар-ру-ва, так?

– Та-ма-ра, – произнесла я по слогам.

– Тамара, – с готовностью повторил он. – Радуку просил помогать твоя. Моя помогать!

– Отлично, – пробормотала я. – Что может быть лучше!

* * *

Солнечные лучи проникли в комнату через окно и заставили меня разлепить веки. Все вокруг было наполнено светом, как будто я сама находилась в центре солнца. Спустив ноги на циновку, я с наслаждением потянулась. Как ни странно, постель оказалась удобной, и я, всегда ревностно относящаяся к тому, на чем укладываюсь спать, не смогла найти недостатков у своего нового ложа. Пожалуй, только валик вместо подушки немного смущал, однако его мягкость и удивительная способность принимать очертания тела извиняли необычную форму.

Пригладив волосы перед крошечным зеркалом, висящим над умывальником в соседней комнате, я мельком отметила, что Тахир, видимо, не ночевал в доме, так как его кровать была застелена так же, как и вчера. Не успела я умыться, как в дверь интеллигентно поскреблись.

– Войдите! – крикнула я, и на пороге возник Вуалау.

– Готова? – жизнерадостно спросил он.

– Готова к чему? – нахмурилась я.

– Познакомиться. А то Радуку Тахир собирается в Тану и не вернется до вечера.

– Что за Тану?

– Ну, Антананариву же! – изумленно развел руками мальчишка, пораженный тем, что иностранка понятия не имеет о «ласкательном» имени столицы.

– Я готова.

– Пошли, – сказал Вуалау, – они там!

– Они? – переспросила я, но паренек уже вприпрыжку несся прочь. У меня создавалось впечатление, что он не умеет ни стоять спокойно, ни ходить, только бегать и скакать – не зря получил свое имя!

Вуалау провел меня по деревне. Проходившие мимо люди улыбались, глядя на нас, но никто не показывал пальцем и не обсуждал незнакомку – очевидно, здесь так не принято. Малагасийцы – дружелюбный, но сдержанный народ, они вежливы, но недоверчивы. Тахир упоминал при мне фады, существующие в обществе, – набор правил, которым необходимо следовать, чтобы ненароком не обидеть местных жителей. Похоже, таких правил здесь великое множество, и мне жизни не хватит, чтобы все их выучить!

Под толстым деревом в центре деревни собралась большая толпа народу. Подойдя ближе, я увидела, что все поглощены наблюдением. Я стояла рядом с Вуалау, завороженная зрелищем двух красивых мужчин, меряющихся силой. Между деревьями на расстоянии двух с лишним метров от земли были закреплены два турника, на которых под мерный стук барабана и монотонный счет худощавого подростка, сидящего поблизости, подтягивались два тела – бронзового и черного цвета. Они синхронно двигались вверх-вниз, при этом мощные, литые мышцы перекатывались под гладкой кожей, словно шары в боулинге. Раньше я не видела Радуку Тахира без рубашки и вынуждена была признать, что у него есть на что поглядеть: отлично развитый торс, крепкий зад и широкие плечи доктора у любой здравомыслящей женщины вызвали бы обильное слюнотечение. Впрочем, и второй парень был отнюдь не плох: только, пожалуй, слегка тяжеловат: в то время как Радуку двигался легко и непринужденно, словно гулял по вертикальной дорожке, его чернокожий соперник явно находился на последнем издыхании.

Неожиданно Тахир разжал руки и спрыгнул на землю, что заставило многочисленных зрителей радостно взвыть. С нескрываемым облегчением малагасиец последовал примеру кашмирца, и очевидцы его победы принялись поздравлять парня. С достоинством приняв почести, тот подошел к Радуку и дружелюбно похлопал по плечу. Футболка Тахира висела на ветке. Я сорвала ее и протянула кашмирцу.