Скорая помощь. Душевные истории

Бараненков понадеялся, что спрячется среди сотрудников больницы за счет своего возраста. Он был уверен, что ориентированный на молодые лица профессор просто не ассоциирует предпенсионного носителя белого халата со студентом. А до врачей ему дела быть не должно.

Лекции шли, как обычно, весь семестр, а цикл терапии по расписанию попал для группы Бараненкова на самые предновогодние две недели.

И вот тридцатое декабря, последний рабочий/учебный день года. Последняя лекция цикла терапии. Бараненков идет на лекцию.

Твердохлебов стоит на своем дежурном месте важный, как швейцар на пороге отеля «Георг Пятый».

Бараненков встал рядом, не зная, что это завкафедрой, а тот не обращает внимания на незнакомого врача (судя по возрасту), который явно кого-то ждет.

И вот на Бараненкова налетает кто-то из посетителей больницы с вопросом:

– На каком этаже третья терапия?

На что тот отвечает:

– Не знаю, спросите у лифтера, – и кивает на «Гренку».

– А вы кто? – спрашивает дотошный посетитель.

– Завкафедрой, – не моргнув, шутит Бараненков и, хлопнув обалдевшего от наглости «Гренку» по плечу, добавляет: – Ну что, дядя, застыл, как не местный, объясни человеку, где тут третья терапия?

Твердохлебов никогда никому ничего не прощал. Институт Бараненков окончил позже своего курса на два года, после академического отпуска. И почти сразу на пенсию.

Часть 5. Только для взрослых

Катарсис

Бригады «Скорой», полиции, ОМОНа и МЧС столпились в дверях.

Вызов поступил от бабулек, сидевших во дворе. Повод: «Убийство и крики на пятом этаже».

Отвечая о причине обращения в службу «112», бабушки на скамейке объяснили:

– Он кричал так страшно, что мы решили, она его зарезала!

Что увидела объединенная бригада, примчавшись на вызов через 5 минут и высадив дверь миниатюрным взрывным зарядом?

Мужчина голый средних лет замер на кровати в коленно-локтевом положении. Обнаженная женщина под ним лежит без признаков жизни.

Так что кто кого тут убил, сразу вызвало недоумение.

Трюмо позади мужчины имеет большую плюху жидковатых фекалий, которые сползли по зеркалу и пахли.

Как оказалось, все живы-здоровы. Женщина пришла в себя. Оказывается, ее напугала взорванная дверь.

Но что же случилось? И отчего из открытого окна раздался, по словам бабок, «леденящий душу страшный крик мужчины»?

Женщина, придя в сознание и смущаясь, объяснила полиции и медикам, что хотела своему любимому сделать сюрприз, которому ее подруги, искушенные в сексуальных забавах, научили.

Мол, если в критический момент мужчине к промежности (где спрятана простата) приложить снег, то мужчина испытает необыкновенное наслаждение, которое с обычным оргазмом ни в какое сравнение не идет. Но от дамы требуется некоторая ловкость и внезапность. Потому что, если мужчина будет ждать, то такого удовольствия не будет. Надо неожиданно.

Снега она летом не нашла, но заранее наморозила лед, поколола его, и, чтобы он стал похожим на снег даже взрыхлила блендером. Естественно, любимому мужчине дама ничего не сказала, а когда их страсть приблизилась к оргазму, женщина, не теряя контроля над собой, при этом не забывая постанывать, зачерпнула в руку побольше колотого льда и приложила его туда, куда сумела дотянуться.

Что было дальше, ясно. Именно в этот момент дикий вопль напугал старушек у подъезда.

Любовникам позволили одеться. Пожарные-спасатели уехали, оставив адрес службы ремонта дверей, ОМОН тоже удалился самым первым, когда стало ясно, что прессовать тут некого, а полиция и «Скорая» принялись выяснять главное: что же мужчина испытал в тот момент и отчего так страшно орал?

Мужик нервно курил на балконе, замотавшись в простыню, как римский сенатор в тогу. Не обращая внимания на бабок, пялившихся на него, ответил:

– Неописуемо! Первое ощущение, что в жопу пытаются затолкнуть раскаленный штырь, и только потом понимаешь, что это холод. Но это скорее был не оргазм, а катарсис! Ну, вы поняли, – он посмотрел на следы от плюхи на трюмо. – Полное очищение.

Любовь зла!

Самая мощная учебно-практическая нагрузка ложится на студентов старших курсов – субординаторов в приемных отделениях больших клиник. Особенно хорошо, если все направления принимаются в одном здании, а не как в некоторых «монстроподобных фабриках здоровья»: хирургия там, терапия тут, а травматология эвон где.

Идеально, когда всё под рукой, – и рентген, и экстренная операционная, и реанимация. Чтобы не бегать между корпусами.

Наши студенты не то что где-то еще – они больше чем по двенадцать-четырнадцать часов работать не могут. Приказ. Поэтому хоть им зав. учебной частью и пишет график, на самом деле его почти никто не соблюдает. Со знаком плюс или минус – не важно. Кто-то просится у куратора отпустить пораньше, а кто-то умоляет остаться на ночь или ассистировать у стола при экстренных случаях.