Скорбный урожай

Берди сняла очки и потерла глаза.

– Ну, решать вам, Саймон, – бесстрастным тоном произнесла она.

Без привычных толстых стекол и массивной черепаховой оправы ее лицо казалось до странности маленьким и беззащитным. Близоруко щурясь, она посмотрела в темный угол, где сидел Тоби. Очки лежали у нее на коленях. Берди выглядела усталой, бледной и очень одинокой.

– Погодите минутку, – решительно начал Джереми. – Я хочу услышать все, что Берди собиралась нам рассказать. Пусть закончит.

– Согласна. – Джилл сбросила руку Ника, который пытался ее удержать. – Мне не терпится услышать конец истории. Давайте, Берди! Мы не можем прерваться сейчас.

«Хорошенько подумай, Джилл! – взмолилась про себя Кейт. – Как сказала мне однажды Берди, это не игра. Берди сняла подозрения с некоторых из нас, но кто-то все же виновен, и она знает, кто именно. Берди знает».

Кейт перевела взгляд на Терезу, невозмутимо спокойную, раскинувшуюся на белых подушках. Рядом, будто охраняя ее, величественно восседала Элис. Соседние стулья занимали хмурый, напряженный Джереми и Анна, усталая, с бескровным лицом. Уилф, следующий в ряду, с погасшим рассеянным взглядом и всклокоченными жидкими седыми волосами, казалось, полудремал. Джилл, оживленная, полная энергии, в нетерпении подалась вперед. Ник, напротив, откинулся на спинку стула, его маленькие глазки смотрели внимательно, настороженно. Сонси и Крис приникли друг к другу, словно два пловца, нашедших прибежище на крошечном островке в бушующем море. Кейт присмотрелась к Сонси, и вдруг еще одна деталь головоломки со щелчком встала на место. Ну конечно, как она сразу не поняла… только слепой не заметил бы. Кейт с самого начала пошла по неверному пути, но теперь получила ответы на добрую половину вопросов, все стало ясно как день…

– Ну, полагаю… если таково общее желание, нам стоит продолжить, – пожал плечами Тоби. – Однако мне хотелось бы подчеркнуть, что…

– Что все сказанное не может рассматриваться как официальная позиция следствия, – решительно вмешалась Берди.

– Ну да, – буркнул Тоби и снова обмяк на своем стуле. «С этой въедливой малявкой беды не миновать», – хмуро подумал он.

Брат намекал ему, но Саймон и представить не мог, во что это все выльется. А впрочем, если, как говорится, суждено болтаться на виселице за кражу ягненка, почему бы не украсть овцу? Он заметил, что Тереза Салливан сочувственно улыбается ему, и на миг забыл о служебных заботах. От этой участливой дружеской улыбки у него потеплело на душе.

– Как уже упоминалось, в последние дни в разговорах постоянно мелькала одна главная тема: матери и дети. – Берди обвела всех пристальным взглядом. – Я долго об этом думала и в своих рассуждениях зашла довольно далеко. Можно сказать, я перебрала всех, вплоть до Сонси. Наконец я решила еще раз прокрутить в памяти все, что делалось или говорилось, но на этот раз посмотреть, не всплывет ли другая тема. И я ее нашла.

Берди выдержала паузу, а Кейт отметила про себя: «Для большего эффекта».

– Ну же! – нетерпеливо воскликнул Джереми.

– Другой темой были старинные вещи. Старые дома, полные древностей, давние воспоминания, старики, люди, связанные с предметами старины. Те, что продавали и покупали антиквариат, писали книги о нем, играли с ним. – Берди снова замолчала, как будто собиралась с мыслями, и на этот раз никто ее не подгонял. – Дом Элис принадлежал ее семье долгие годы. Сама Элис чрезвычайно дорожила своим имуществом и не желала с ним расставаться. Все шкафы, полки, ящики ломились от вещей, которыми больше не пользовались даже изредка. Вещи в доме постоянно терялись.

Кейт посмотрела на Элис. Та сидела поникшая, с погасшим взглядом. Наверное, думала, что от древнего дома, битком набитого всякой всячиной, ничего не осталось, кроме воспоминаний, скопившихся за восемьдесят лет.

– Нет ничего странного в том, что пожилой человек становится немного забывчивым, – решительно произнесла Берди. – Но мне показалось, что Элис бывает рассеянной, только когда ей это удобно. Она легко находила нужные в хозяйстве предметы, давала четкие указания, где искать другие вещи, например книги или игрушки для Зои, и иногда они лежали на своих местах, а иногда нет. Почему? Обычно Элис винила в этом Бетси, жаловалась, будто та вечно перекладывает все с места на место, однако та всегда утверждала, что ничего не трогает, лишь проводит уборку, где это возможно, во время своих ежемесячных визитов, только и всего. Я не заметила в доме никаких следов строгого порядка, который, думаю, любила Бетси.

– Бедная, бедная мама. – Анна опустила голову, по щекам покатились слезы. Она достала платок, но не вытерла щеки, а смяла его в пальцах.

Все беспокойно заерзали, и Кейт захотелось, чтобы Берди поскорее закончила свой рассказ. Что она задумала? К чему клонит? «Кто-то знает ответ». Эта внезапная мысль пронзила Кейт, словно коготь хищной птицы.

Она заставила себя снова прислушаться.