Скорпика

– Кто-то очень важный для нас, – сказала Джехенит, но не решалась сказать больше. Что случится, если Ищейки придут за ними? Тени, как и остальным членам команды, было лучше даже не знать, что они арканки. В конце концов, Тень почти не рассказывала о своем прошлом. Учитывая ее навыки, можно было с уверенностью сказать, что она из Скорпики. Кроме этого, они ничего не знали, даже ее имени.

Тень сделала еще один жест, чтобы отдать вещицу, но Джехенит раскрыла обе руки и опустила статуэтку в ладонь фехтовальщицы.

– Я больше не хочу слышать об этом ни слова, – сказала она. – Мне больше нечего тебе дать. Ты спасла мою дочь. А это бесценно.

– Я так поступила не ради вознаграждения, – ответила Тень.

– Я рада, что ты помогла. И причина не важна. Но я… Я беспокоюсь, что тебе придется сделать это снова.

Глаза Тени встретились с ее глазами. Джехенит посмотрела вниз, на мечи-близнецы в ножнах, которые параллельно друг другу лежали на земле. Джехенит сказала:

– Я стараюсь изо всех сил. Но я не боец. Ты видела, что случилось, когда эти женщины пришли за Эминель. Если бы тебя там не было… Я…

Она сглотнула твердый комок, страх и беспомощность вновь затопили ее. Подняв взгляд на Тень, Джехенит увидела, что та все еще терпеливо смотрит на нее, ожидая продолжения.

– Я благодарю Всея Матерь, что ты оказалась там, – продолжала Джехенит, заставляя себя произносить слова. – Поэтому я должна попросить тебя. Если со мной что-то случится, или я не справлюсь – по какой бы то ни было причине – не могла бы ты уберечь мою дочь?

С серьезным лицом Тень потянулась к руке Джехенит, схватив ее за локоть. Джехенит инстинктивно поняла, почему она так сделала. Это был священный знак.

– Да. Я защищу ее, – сказала Тень хриплым, мягким голосом, каждое слово было точным, как стрела.

Даже облегченно вздохнув, Джехенит размышляла об этом голосе, правильно ли она поступила, доверившись женщине с мечами. Она так и не смогла разглядеть шею женщины из-за высокого воротника плаща. В отличие от Фасик, Тень, похоже, не выставляла напоказ свои шрамы.

* * *

Однажды вечером, спустя два месяца после того, как она стала одной из Скитальцев, полная луна висела в небе, как полированный серебряный гонг, и Тень присоединилась к группе, собравшейся у костра для вечерней трапезы. Они позволяли себе такую роскошь, когда не бежали от опасности или к ней. Если мимо проходили другие, это не вызывало у тех подозрений. Любая группа путешественников – паломники, торговцы, купцы – поступала бы так же. Они путешествовали только по низинам, где открывался обзор во все стороны, поэтому, если приближался свет, Эминель могла забраться в повозку задолго до того, как ее увидят. Это была мера предосторожности, которую они никогда не упускали из виду.

В эту ночь они передавали по кругу теплый хлеб и выдержанный сыр, запивая их вином из лилий, которое Гермей украл у каравана странствующих жрецов. Время от времени они встречали эти караваны поклоняющихся второстепенным богам, обширному пантеону, находящемуся за тремя великими дочерьми Всея Матери. Эта группа поклонялась второму супругу Вельи, тому, кого она создала сама: Богу Снов. За две ночи до этого Гермей выпил немного вина, чтобы проверить его и убедиться, что оно не зачаровано чем-то, что может исказить сны пьющего. Сон его не был потревожен, и он поделился с друзьями. Вино оказалось превосходным, не слишком крепким и не слишком сладким. Тень почувствовала, что немного расслабилась, но, несмотря на теплое чувство в крови, оставалась бдительной, ее глаза беспокойно сканировали черноту горизонта. Она по-прежнему была готова в любой момент помочь девочке спрятаться.

– Завтра, как только мы отправимся в путь, двинемся на юг, – сказала великанша.

– Почему? – спросил Гермей.

– Потому что я так сказала, вот почему, – ответила Фасик, однако бросила взгляд на Эминель, которая задумчиво жевала отрезанный кусок хлеба.

– Подальше от Скорпики – в сторону Арки, – сказал Гермей, подчеркивая очевидное. – Думаешь, там дела пойдут лучше?

– Я не спрашивала ничьего мнения, – сказала великанша, ее голос был непреклонен.

Один из близнецов вмешался:

– Нет смысла даже высказывать, если мы знаем, что ты не будешь слушать, ведь так?

Другой близнец добавил:

– Согласен.

– Конечно, вы согласны друг с другом, – сказала Фасик. – Нужно ввести правило, что если один из вас говорит, то другой должен молчать.

– Глупое правило, – сказал один. – Ненужное.

Второй, усмехнувшись, добавил:

– Согласен.

Фасик вскинула руки в притворном возмущении.

Обстановка была достаточно непринужденной, но Тень понимала доводы великанши. Она беспокоилась, что еще больше лучших воительниц придут, чтобы украсть Эминель. А у лучших может получиться.