Скрепы нового мира (Анизотропное шоссе, Iii)

Я уселся на ступеньку крыльца, Саша рядом, пристроила голову на мое плечо, и тут же уснула. Попробовал было последовать ее примеру, но сон никак не шел. Скоро, отчаявшись, я принялся в очередной раз разбирать цепочку событий, которая занесла нас в глухой городишко посреди поистине бескрайних полей.

... На вокзал, за билетами, мы отправились прямиком из посольства Польши. Пусть поезд пойдет не сразу в Варшаву, а хотя бы в Питер, Минск или Одессу, задерживаться в Москве я не собирался и лишнего часа, причем при любом исходе паспортного вопроса. Все долги закрыты. Подробные инструкции на изобретения с утра обменяны у Лукашенко на рекомендацию парткома. Жалкие пожитки - розданы коммунарам из бригады. Единственный ценный агрегат, мощный радиоприемник, подарен бригадиру. Самое необходимое, то есть белье, платье и туфли - легко уместилось в легком фибровом чемоданчике. Туда же, ровно в размер, легла вытряхнутая из рамы картина, та самая, которую мы с Сашей прикидывали отдать в подарок Бабелю.

Беспризорники, специалисты по стоянию в очередях, прямо с парадных сдвоенных арок Октябрьского вокзала огорошили нас новостью - они перестали брать за свою работу хлеб, яйца и прочую снедь. Взамен - ультимативно потребовали серебро, на худой конец, бумажные червонцы, но по откровенно грабительскому курсу.

- Куда прикажете припасенную булку девать? - недовольно пробурчал я, озабоченно оглядываясь по сторонам в поисках более сговорчивой ватажки.

- Голубям скормите, товарищ! - ощерил гнилые пеньки зубов вожак.

- Упродкомов на вас нет! - аж поперхнулся я; голодной зимой за столь кощунственную идею дружки могли и прирезать.

Попробовал отыскать в лексиконе подходящие ситуации слова, и тут... среди снующих в толчее людей, совсем рядом, взгляд наткнулся на знакомое лицо. "Ведь я его сегодня видел, и уже не раз!" - мелькнула мысль, недреманное око паранойи тут же сорвалось на беззвучный визг: - "Пасут!!!" Логическая связь выстроилась без труда: достаточно вспомнить лоснящуюся, безмерно довольную морду Лукашенко. Сдал, паскуда! Ведь еще поинтересовался, вражина, про черновики, а я ляпнул, не подумав - "на кой черт они мне сдались"? А он получил все бумаги и сдал, сука, сдал как стеклотару! Эдак дело для ГПУ выйдет совсем чистым - проклятый белоподкладочник бежит за границу с секретами трудового народа. Моя позиция даже с черновиками слаба донельзя, не котируется в СССР слово контры против цехового партогра и профорга. Без подкрепления лабораторными журналами - вовсе безнадежно. Хотя в действительности разницы нет: что так, что эдак, в застенки Лубянки мне живыми попадать нельзя никак. Ладно сам сгину, так еще и Сашу с Бабелем и Кольцовым за собой к стенке уволоку.

Почему следят, а не не повязали нас прямо на выдаче паспортов, по телефонному звонку? Так то понятно, НКВД - для чекистов вражеский наркомат, про свой промах, выдачу разрешения заведомой контре, они нипочем коллегам не сообщит. А вот как у посольства не прихватили, просто чудо! Или, что куда более вероятно, the benefit of the bureaucracy. Для слежки надо как минимум принять заявление, передать по инстанции и открыть оперативное дело. При всей возможное спешке, обед и перекур в ГПУ ни за что не пропустят, вот только ближе к вечеру и управились.

Если бы не прошлые две недели моральной муштры, я бы непременно сорвался на фатальную глупость. Однако готовность обнаружить "хвост" в любую секунду помогла подавить панику, я досчитал про себя до-десяти, а затем громко и вальяжно дооформил заказ билетов:

- Занимайте очередь на скорый ночной до Ленинграда! - Небрежно, совсем по-барски швырнул вожаку ватажки запрошенный двухгривенный аванса, добавил: - Смотрите мне, чтоб к открытию твои орлы в числе первых стояли у окошка, без халтуры. А то весь первый класс расхватают, во втором нам невместно!

Повернулся к Саше:

- Пойдем, дорогая! Ты, помнится, хотела перед отъездом зайти на Красную площадь.

Лицо жены залила смертельная бледность - упоминание Красной площади, по нашему с ней уговору, означало наблюдение или слежку.

- Неужели?! - тихо ответила она, заваливаясь на мою руку.

- Ты как хочешь, сперва поужинать, а потом погулять, или наоборот? - краем глаза я видел, как, снимая последние надежды на случайность, прислушивается к нашей беседе соглядатай. - Хотя, о чем тут думать, ведь мы с утра толком не ели. Завернем в первый же попавшийся ресторанчик!