Скриба

Уилфред и Павел были так заворожены речью Алкуина, что не сразу очнулись, когда он закончил. Корне же в недоумении хлопал глазами. Хотя он и не понял, приложил Господь к этому руку или нет, но чуда признавать ни в какую не желал.

– Ну и что это доказывает? Может, ее дьявол воскресил, – пробормотал он.

Алкуин с облегчением вздохнул. Теперь ничего не стоит обвинить Корне в ереси и тем самым отвлечь его внимание.

– Значит, вы отвергаете божественное вмешательство? – возвысил голос Алкуин. – Осмеливаетесь отвергать Господа, сравнивать Его безграничную власть с презренной властью дьявола? На колени, богохульник! Немедленно покайтесь и смиритесь с любыми помыслами Господними, или вас ждут неминуемые мучения.

Алкуин выдернул из ножен Исама меч и приставил его к шее Корне.

– Клянитесь перед Богом! – Он протянул мастеру Библию. – Клянитесь, что отрекаетесь от дьявола!

Пока Корне произносил клятву, на лбу у него выступил пот. Затем он поднялся и, стиснув зубы, покинул помещение.

После его ухода Павел подступил к Алкуину с упреками. Ведь это он – папский посланник, следовательно, только он вправе судить, имело место божественное вмешательство или нет.

– Мне неприятно об этом говорить, но, возможно, вы поторопились. Иногда причинами удивительных событий являются всякие незначительные обстоятельства. Ценон ведь утверждает, что тело невозможно было опознать.

– Послушайте, Павел, Ценон и собственную мать не узнает! – И Алкуин указал на врача, осушающего уже шестой стакан вина.

– Но можно было по крайней мере подождать, пока Тереза очнется и сама все расскажет. Уверяю вас, если чудо действительно произошло, я первый буду им восхищаться.

– Вы слышали слова Уилфреда о том, что этот Корне – пренеприятный тип и хотел отомстить Терезе. Девушка находится в опасности, и если чудо может спасти ее, почему бы его не придумать?

– О чем вы говорите? Неужели это ваша фантазия и никакого видения не было?

– Нет, не было.

– Пресвятой Боже! А ничего другого, кроме как выдумать чудо, вам в голову не пришло?

– Послушайте, Павел, после случившегося на пожаре тот факт, что она жива, – почти такое же чудо, как воскрешение. Кроме того, помощь Господа проявляется в разных формах: у вас – через реликвии, у меня – через видения, – заключил Алкуин.

В этот момент в зал вбежала растрепанная и перепуганная служанка.

– Девушка просыпается, – сообщила она.

Все поспешили к Терезе. Лицо ее было покрыто бисеринками пота. Алкуин откинул одеяла, попросил поднести поближе свечу, смочил тряпку в теплой воде и осторожно отер пот. Затем, как он обычно поступал с учениками, заснувшими зимой под открытым небом, растер ей руки, обращая особое внимание на суставы. Мало-помалу щеки девушки порозовели, веки затрепетали и приоткрылись – сквозь щелки стали видны покрасневшие белки глаз, но зрачки по-прежнему были изумительного янтарного цвета. Алкуин улыбнулся, поздоровался, перекрестил ей лоб и помог сесть, подсунув под голову подушку.

– Тереза… – прошептал он.

Девушка еле заметно кивнула. Теперь она разглядела стоящего перед ней худого человека.

– Добро пожаловать домой, – сказал Алкуин.

*****

Как Алкуин ни пытался ей объяснить, Тереза ничего не понимала. Голова болела так, будто по ней ударили копытом, а вся эта история с чудом была настолько запутанной, что казалась бредом сумасшедшего. Наконец девушка села как следует и попросила воды. Выслушав в очередной раз рассказ Алкуина, она взглянула на него, как на незнакомца. Тут Вошел Уилфред, и Алкуин шепотом попросил подыгрывать ему.

– Тереза, ты меня узнаешь? – Граф был доволен, что девушка пришла в себя.

Тереза посмотрела на собак и кивнула.

– Господь очень рад твоему возвращению, и мы, конечно, тоже. У всех у нас были тяжелые дни, но ты больше не должна волноваться, скоро все станет, как раньше.

Девушка слабо улыбнулась, Уилфред тоже.

– Мне хотелось бы, чтобы ты кое-что вспомнила. Помнишь, что произошло на пожаре?

Тереза взглянула на Алкуина, словно спрашивая разрешения, но тот сделал вид, будто не замечает ее взгляда, и девушка, слегка запинаясь, ответила положительно.

– Тогда, надеюсь, ты нам расскажешь. – Граф склонился к ней. – Видела ли ты Спасителя? Рассмотрела ли Его? Не бойся, отвечай. Ведь это Он возвратил тебя сюда.

Терезу удивили эти вопросы. Алкуин выступил вперед.

– Наверное, ей нужно отдохнуть, она растерянна. Она ведь ударилась головой и почти ничего не помнит, – сказал он.

Уилфред холодно попрощался. Пока он направлялся к выходу, Алкуин с любопытством разглядывал его необычную повозку. Граф управлял собачьей упряжкой, как заправский возница, легко объезжая попадавшиеся на пути препятствия, из чего Алкуин сделал вывод, что калекой он стал уже давно.

Когда Уилфред отбыл, Алкуин повернулся к Терезе и увидел ее удивленное лицо.

– Послушай, – он сел рядом с девушкой. – Пути Господни неисповедимы, что порой смущает невежд, но не тех, кто всю жизнь старательно вникал в Его учение. Твой час еще не настал, и ты пока не достойна попасть в Царствие Небесное, но это не значит, что ты никогда туда не попадешь.