Читаем Скринлайф. В поисках нового языка кино полностью

Все должно было быть естественным и казаться реальным, как будто это происходит на самом деле. Поэтому я нашел суперталантливых театральных актеров, дал им сценарий и сказал: «Ребята, мне нужна ваша помощь – сделать это как можно лучше всего за пять дней…», – у нас было всего пять репетиций и четыре съемочных дня на диалоги. Но, как ни странно, эта интенсивность очень помогла актерам найти свой собственный метод работы. В столь сжатые сроки они создали впечатление, что дружат и общаются уже кучу времени, как и герои истории. На съемках у меня все выводилось на один большой монитор и я одновременно наблюдал за всеми актерами. Иногда я думал «Вау, классный дубль», а потом осознавал, что он был классным только у одного из актеров. Но формат скринлайф хорош тем, что позволяет легко сопоставлять дубли между собой, как будто это все снималось в одно и то же время, даже если это было снято в разные дни.

Иван Петухов, сценарист и режиссер

Как я уже говорил, выбор актера в скринлайфе, пожалуй, даже серьезнее, чем в классическом кино, где ты всегда можешь перебиться на средний план, и смонтироваться на общий там, где тебе нужно. «Взаперти» практически весь построен на крупных планах. И если кто-то соврал в какой-то момент, это сразу читается, именно поэтому важно не превращать актера в оператора на 100 %. Когда ты требуешь от них жизни, они дают тебе жизнь. Как только ты говоришь актеру: «Давайте сыграем эмоциональную сцену, но держи героиню все время в кадре», – у тебя пропадает и то и другое. Он и партнера не держит, и не живет. Поэтому мы старались, чтобы камера была максимально естественной, такой, какой она была бы у героев. Минимум постановки и искусственности.

Скринлайф требователен к актеру, но работа с актером в скринлайфе по большом счету не сильно отличается от работы с ним в традиционном кино. Вопросы часто те же. Например: нужно ли показывать актерам отснятые кадры (плейбэк) или не нужно? И ответы те же, банальные: некоторым актерам это помогает, а некоторых сбивает с толку. Для скринлайфа чем непредумышленнее и свободнее – тем лучше. Зрителя не должно покидать ощущение, что любой человек повел бы себя на месте героя так же, как себя повел актер.

Шазад Латиф, актер

Нет большой разницы в том, как вы создаете своего персонажа в театре или в скринлайф-фильме. Разве что в театре мне надо говорить громче, а тут можно говорить тихо, как мы и делаем, если звоним кому-то через ноутбук. И в классических фильмах вы на камеру не смотрите, а в скринлайфе – наоборот. По сути, я был «сам себе оператор», что довольно забавно. Мы снимали фильм девять дней, это был мой самый короткий съемочный период. У нас было семь дней репетиций. С моей партнершей Валин Кейн мы общались только с помощью экранов и наушников. Я даже не хотел встречаться с ней до съемок лично. Чем меньше мы бы виделись, тем лучше: так мы могли бы правильно отреагировать, когда впервые увидели друг друга.




Камера, свет, звук

Новый язык предъявляет свои требования к техническому оснащению площадки. Большинству режиссеров, операторов, продюсеров, которые впервые приходят в скринлайф-проект, мешают стереотипы, связанные с непониманием того, чем скринлайф отличается от традиционного съемочного процесса. И эти стереотипы влекут за собой ошибки.

Александр Кушнев, технический директор

Главное заблуждение заключается в том, что скринлайф – это съемка на iPhone, что можно взять телефон или экшен-камеру и на них все снять. Если мы видим человека за ноутбуком, то мы, конечно, можем включить веб-камеру ноутбука, записать рабочий стол, и это прокатит. На «Днюхе!» мы хотели, чтобы актер и играл, и печатал, и переключал окна, и загружал ролики с YouTube. Все это планировалось делать в реальном времени. Все должен был делать актер. В итоге это смотрелось ужасно – он отвлекался, не играл, и результат было не спасти никаким монтажом. Пришлось разделять: актер играет, а все остальное – заранее готовые ролики и ссылки – на этапе «пост». Это, как потом выяснилось, самое эффективное. Задача съемочного процесса – снять актера так, чтобы потом можно было монтировать разными способами, получить его органику.

Технологические решения съемки, как и многое в скринлайфе, продиктованы главным условием – достоверностью. Критерий подбора техники простой: картинка должна быть похожа на картинку телефона. Возможно, имеет смысл использовать широкоугольную оптику, ведь часто актеры выступают как операторы, а широкий угол позволит сделать кадрирование на «посте».

Александр Кушнев, технический директор

Перейти на страницу:

Похожие книги

Георгий Данелия
Георгий Данелия

Выдающийся режиссер Георгий Данелия оставил после себя ряд немеркнущих шедевров киноискусства, по сей день любимых миллионами зрителей. Безгранично талантливый, в творчестве он был перфекционистом, создавал свои картины долго и тщательно, добиваясь безупречного результата. Среди не только отечественных, но и в ряду признанных картин мирового уровня трудно найти столь же совершенные во всех отношениях произведения. Не менее интересна и жизнь Данелии — записного остроумца, озорного гуляки и человека, пламенно преданного своей работе, без которой просто не мог существовать. В представленной книге предпринята попытка охватить жизнь и творчество Георгия Николаевича Данелии — широко известного не только в качестве режиссера, но и литератора, — по возможности не повторяя того, что он рассказал о себе в мемуарах.Биографию, написанную Евгением Новицким, автором жизнеописаний Леонида Гайдая и Эльдара Рязанова, можно считать заключительной частью трилогии о великих советско-российских кинорежиссерах-комедиографах.

Евгений Игоревич Новицкий

Кино
Постыдное удовольствие
Постыдное удовольствие

До недавнего времени считалось, что интеллектуалы не любят, не могут или не должны любить массовую культуру. Те же, кто ее почему-то любят, считают это постыдным удовольствием. Однако последние 20 лет интеллектуалы на Западе стали осмыслять популярную культуру, обнаруживая в ней философскую глубину или же скрытую или явную пропаганду. Отмечая, что удовольствие от потребления массовой культуры и главным образом ее основной формы – кинематографа – не является постыдным, автор, совмещая киноведение с философским и социально-политическим анализом, показывает, как политическая философия может сегодня работать с массовой культурой. Где это возможно, опираясь на методологию философов – марксистов Славоя Жижека и Фредрика Джеймисона, автор политико-философски прочитывает современный американский кинематограф и некоторые мультсериалы. На конкретных примерах автор выясняет, как работают идеологии в большом голливудском кино: радикализм, консерватизм, патриотизм, либерализм и феминизм. Также в книге на примерах американского кинематографа прослеживается переход от эпохи модерна к постмодерну и отмечается, каким образом в эру постмодерна некоторые низкие жанры и феномены, не будучи массовыми в 1970-х, вдруг стали мейнстримными.Книга будет интересна молодым философам, политологам, культурологам, киноведам и всем тем, кому важно не только смотреть массовое кино, но и размышлять о нем. Текст окажется полезным главным образом для тех, кто со стыдом или без него наслаждается массовой культурой. Прочтение этой книги поможет найти интеллектуальные оправдания вашим постыдным удовольствиям.

Александр Владимирович Павлов , Александр В. Павлов

Кино / Культурология / Образование и наука