Читаем Скрипка, деньги и «Титаник». История скрипачки, продававшей мечты и обман полностью

Но истинной звездой в своем городке ты становишься, появившись в прямом эфире на канале «Магазин на диване». Сначала Композитор попадает в пробный временной слот: вы выступаете ранним утром – в 2:37, в 3:30 или в 4:17. Это время всегда отдают новичкам, и, если Композитору удастся продать определенное количество дисков в 3:30 утра, вас пригласят опять, уже в прайм-тайм. Ты ставишь будильник на 2:30 и просыпаешься в отеле в Пенсильвании. Вы едете в студию «Магазина на диване» – нечто среднее между сценой в шоу Дэвида Леттермана и обычной гостиной пригородного дома. Ты играешь на скрипке перед выключенным микрофоном под фонограмму – и тебя видит вся Америка. Проходит несколько секунд. Потом десятки, сотни, тысяча и, наконец, несколько тысяч человек начинают звонить и покупать диски.

В перерывах между композициями ведущая «Магазина на диване» с дурацкой пышной прической и в рождественском свитере восторженно щебечет о том, как успокаивает и расслабляет эта музыка. По особой цене, добавляет она, можно заказать несколько комплектов дисков и подарить их на Рождество всем своим знакомым. Такая музыка понравится каждому! Это оригинальные пьесы нашего, американского, композитора – вот этого замечательного, красивого мужчины, который стоит здесь, в студии. На этих словах Композитор улыбается своей дурашливой улыбкой и говорит, что ему очень повезло. Он надеется, что его музыка затронет сердца людей, и будет молиться, чтобы все, кто слушает ее, ощутили на себе ее благотворное влияние. Тут же звонят зрители и сообщают, что музыка Композитора излечила их от рака, астмы, депрессии и прочих болезней, что она чудесная, красивая и одухотворяющая.

Ты играешь на скрипке и одновременно следишь на специальном мониторе за количеством купленных товаров: диски скупаются по несколько тысяч в минуту. Ты замечаешь, что больше всего звонков поступает в моменты, когда свирель берет особенно высокие ноты. Продажи растут и падают в зависимости от колебаний мелодии, но, несмотря на колебания, вы все равно зарабатываете много, и Композитора перемещают в прайм-тайм. Ты снова играешь, смотришь на экран, а число проданных дисков увеличивается в геометрической прогрессии. Взмывают и обрушиваются продажи вслед за взлетающими и падающими нотами, и постепенно музыка и цифры сливаются воедино – так звучит национальная симфония коммерции, мелодия, которая лучше всего характеризует Америку.

«Боже, благослови Америку», турне 2004 года

Сан-Антонио

Ноги Композитора торчат из окна трейлера с пассажирской стороны: с ловкостью гимнаста он подтянулся и залез в окошко. Мы стоим на парковке в концертных костюмах, в руках – футляры с инструментами. Дверь фургона заклинило, поэтому Композитор и полез через окно. От концертного зала до парковки за нами увязался «хардкорный фанат». «Вы так хорошо играете на флейте», – говорит он Ким. На Патрике – куртка с эмблемой турне, он носит ее даже в Техасе, где от жары плавится асфальт. Наш водитель стоит, сложив руки на груди и вперив скептический взгляд в зад Композитора, маячащий на уровне окна в сгущающихся сумерках.

Заклинившая дверь – очередная из многих неприятностей, случившихся с нашим домом на колесах за время турне. Его боковые зеркала отваливаются и болтаются на ветру во время движения (Патрик многократно приклеивал их скотчем, но безуспешно). Система вентиляции в комнате Композитора перегревается, и от полудохлого кондиционера нет никакого толку. Сломались DVD-плеер и радиоприемник, так что мы больше не смотрим кино по вечерам, не слушаем прогноз погоды и сообщения о пробках на дорогах. Защелки на кухонных шкафчиках и холодильнике пришли в негодность; мы заклеиваем дверцы скотчем, но они всё равно распахиваются без предупреждения, и нам на головы падают яблоки и коробки с хлопьями, усеивая нас пахнущими арахисом крошками. За шесть недель стены фургончика сплошь покрылись пятнами от масла и соусов, мусорное ведро воняет, даже когда в нем нет мусора, а линолеум под ногами такой липкий, что мы уже не боимся поскользнуться и упасть, даже когда трейлер двигается: подошвы прилипают к полу намертво.

Композитор исчезает в окне и через несколько секунд открывает заклинившую дверь. Мы залезаем внутрь, а «хардкорный фанат» остается на парковке и машет нам вслед, пока Патрик дает задний ход. Вдруг машина врезается задом во что-то твердое и неподвижное; мы падаем на липкий пол, присыпанный кукурузными хлопьями.

Вывалившись из трейлера обратно на парковку, чтобы оценить ущерб, мы недоумеваем, что это за невидимое препятствие. Оказывается, между парковкой и дорогой глубокая выемка, и мы, съехав с парковки, впечатались задом в асфальт. Не во что-то на дороге, а в саму дорогу.

Перейти на страницу:

Все книги серии МИФ. Культура

Скандинавские мифы: от Тора и Локи до Толкина и «Игры престолов»
Скандинавские мифы: от Тора и Локи до Толкина и «Игры престолов»

Захватывающее знакомство с ярким, жестоким и шумным миром скандинавских мифов и их наследием — от Толкина до «Игры престолов».В скандинавских мифах представлены печально известные боги викингов — от могущественного Асира во главе с Эинном и таинственного Ванира до Тора и мифологического космоса, в котором они обитают. Отрывки из легенд оживляют этот мир мифов — от сотворения мира до Рагнарока, предсказанного конца света от армии монстров и Локи, и всего, что находится между ними: полные проблем отношения между богами и великанами, неудачные приключения человеческих героев и героинь, их семейные распри, месть, браки и убийства, взаимодействие между богами и смертными.Фотографии и рисунки показывают ряд норвежских мест, объектов и персонажей — от захоронений кораблей викингов до драконов на камнях с руками.Профессор Кэролин Ларрингтон рассказывает о происхождении скандинавских мифов в дохристианской Скандинавии и Исландии и их выживании в археологических артефактах и ​​письменных источниках — от древнескандинавских саг и стихов до менее одобряющих описаний средневековых христианских писателей. Она прослеживает их влияние в творчестве Вагнера, Уильяма Морриса и Дж. Р. Р. Толкина, и даже в «Игре престолов» в воскресении «Фимбулветра», или «Могучей зиме».

Кэролайн Ларрингтон

Культурология

Похожие книги