Скрипка, деньги и «Титаник». История скрипачки, продававшей мечты и обман

Патрик пытается вырулить со стоянки под разными углами, но врезается в асфальт еще несколько раз. Мы понимаем, что придется строить мостик. «Хардкорный фанат» притаскивает откуда-то кучу мусора: кирпичи, деревянные палеты от фруктов, картон и прочий хлам. Все это мы голыми руками укладываем в выемку до тех пор, пока она не достигает уровня парковки. Но мостик оказывается непрочным, и трейлер снова утыкается в препятствие. Мы повторяем процедуру; Ким выбегает на проезжую часть и машет летящим мимо автомобилям, чтобы те остановились, а Патрик дает полный газ. Как слон, вырывающийся из циркового шатра, трейлер с ревом выскакивает на трассу. Мы машем «хардкорному фанату», оставшемуся стоять на парковке у здания Пи-би-эс в Сан-Антонио, и благодарим Бога за то, что у нас есть этот дом на колесах. Возможно, он так нравится нам потому, что после концерта мы все хотим как можно скорее покинуть место преступления. Как бы то ни было, несмотря на все свои изъяны, за эти шесть недель он действительно стал нашим домом.

«Боже, благослови Америку», турне 2004 года

Даллас

В клубе – на самом деле это бар у бассейна в одном из самых роскошных отелей Далласа – полно блондинок, увешанных бриллиантами. Их кожа сияет и кажется безупречной и глянцевой, что возможно только после часового сеанса у профессионального визажиста; их золотисто-загорелые груди идеальной каплевидной формы вылеплены лучшими пластическими хирургами и оплачены нефтяными деньгами. Один особенно впечатляющий экземпляр – рост не меньше ста восьмидесяти сантиметров, ноги идеальных пропорций, грудь, выпрыгивающая из выреза пошитого на заказ красного костюма, состоящего из блейзера и узкой юбки, – сейчас шагает по внутреннему дворику в туфлях на высоченной шпильке и попыхивает сигарой, зажатой в красных, словно ужаленных пчелами, губах. К ней подходит мужчина в деловом костюме; он берет ее за руку и уводит прочь.

Я сижу за столиком с Харриет и ее подругой Кэрол – первой скрипкой Далласского симфонического оркестра; она заехала за нами в дешевый отель в пригороде и привезла сюда, в эпицентр техасской дольче виты, на своем новеньком блестящем «БМВ». Пока они с Харриет обмениваются новостями, я пытаюсь пригладить свою безумную шевелюру, чтобы не выглядеть совсем уж замухрышкой. Я не взяла в турне никакой приличной одежды, кроме концертного костюма, и сижу среди расфуфыренных далласских красоток в вельветовых штанах, вручную укороченных и ушитых в талии. Однако даже обрезанные штанины слишком длинные, и я постоянно на них наступаю, поэтому нижний край брюк превратился в сплошную грязную рванину. Обувь не лучше: пластиковые шлепанцы с американским флагом, купленные четыре года назад в «Джей-Си Пенни».

Харриет и Кэрол вспоминают оркестры, в которых вместе играли раньше, и сплетничают о музыкальной элите: такая-то скрипачка спит с тем-то фаготистом, а у этого виолончелиста поехала крыша, и он выбежал из зала во время репетиции, наорав на знаменитого дирижера. Кэрол около тридцати пяти лет, короткая стрижка подчеркивает ее красивое лицо в форме сердечка и орехового цвета глаза. Я никогда не сидела за одним столом с профессиональной классической исполнительницей ее уровня и, естественно, пребываю в восхищении.

Кэрол жалуется на сезонную программу Далласского симфонического.

– Им нужно привлечь попечителей, и поэтому они вставляют в программу всякую чушь, – говорит она. – Им кажется, что успешность оркестра измеряется величиной гонораров, но вкус за деньги не купишь. Одно дело вставлять «Маленькую ночную серенаду» в половину концертов или совать везде Бетховена. И другое – заглавная тема из «Я люблю Люси»[73] или саундтрек к «Луни Тюнз»[74]. Это уже слишком.

Харриет сочувственно кивает:

– Понимаю, понимаю.

– Теперь для того, чтобы привлечь зрителей на концерт классической музыки, мы должны играть «Пинк Флойд»! – продолжает возмущаться Кэрол. – Если и дальше так пойдет, скоро у нас будет лазерное шоу, а подростки в ложах станут закидываться кислотой! Знаешь, я не для того жизнь положила на карьеру классической скрипачки, чтобы играть саундтреки.

– Саундтреки, – зачарованно повторяю я то ли утвердительным, то ли вопросительным тоном.

– Да! – Кэрол смотрит на меня скептически. – Тебе наверняка кажется, что быть скрипачкой в симфоническом оркестре круто, но, поверь, это не так.

«Боже, благослови Америку», турне 2004 года

Из Далласа в Альбукерке