Скрипка Страдивари, или Возвращение Сивого Мерина

Хотя, если честно, за годы этого мучительного безвременья и «романы» давно сошли на нет, и даже «повести» с «рассказами». Спасибо, Лерик еще не побросала – молодая ведь совсем, собой хороша, в умении женском толк понимает…

Москва настроения не прибавила – холодный, не сентябрьский дождь, пока шел без зонта по открытой всем ветрам платформе, промок до нитки и замерз – какое к черту бабье лето. Что стоило взять зонт – настаивала же Лерик – нет, видите ли, дальний прогноз «на ясно»: тепло и сухо. Ну вот и сохни теперь с головы до ног, если тебе сухо, не хватало еще простудиться и слечь с его-то дырявыми легкими и ангинами.

С такси тоже не повезло: «бомбил» он терпеть не мог – все, как на подбор, наглые здоровенные бугаи бесцеремонно хватают за руки, вырывают чемоданы – сиди потом у такого в вонючем коробке и жди, когда он тебя монтировкой по голове оглоушит, а на стоянке толпился мрачный невыспавшийся народ, человек десять, и ни одной машины.

Аммос Федорович сунулся было в метро (со студенческих лет, наверное, не спускался под землю), толпа снесла его вниз по эскалатору, измяла, придавила, оттоптала ноги, до поезда он так и не добрался, проклял все на свете и, с грехом пополам выбравшись наружу, предпочел гибель от рук кровожадных частников. Выбрал самого щуплого, невзрачного с виду дяденьку, напустил на себя вид бывалого уголовника и в полном безмолвии, при нескрываемом взаимном опасении друг друга они добрались до Переделкино.

Тяжелые металлические ворота оказались открытыми. Колчев мысленно поблагодарил жену за заботу – дождь усилился и ему, видимо, предлагалось подъехать к самому крыльцу, но он предпочел не заезжать на территорию парка, расплатился с шофером и потрусил к дому.

Собаки в будке не оказалось, и это его насторожило: он купил ее щенком на птичьем рынке, она проживала свою двадцать первую осень и последние уже несколько лет никуда от дома не отходила. Он даже заглянул внутрь – не спряталась ли? Нет, собаки в будке не было.

Беспокойство усилилось, когда, подбегая к крыльцу, он обнаружил, что и входная дверь распахнута настежь и стучит на ветру как вбиваемые в крышку гроба гвозди. Это еще как понимать?!

А когда выяснилось, что прихожая, гостиная главного корпуса и прилегающие к ней помещения – весь нижний этаж – охвачены разором: на полу разбитые стекла, вывернутые ящики шкафов, сдвинутая, перевернутая мебель – беспокойство сменилось лишившей его на время рассудка паникой. В полной прострации, не в состоянии взять в толк, что же все это могло означать, походил он по дому и, только когда преграждая дорогу дыханию к горлу подступил рвотный комок, схватился за телефон.

– Модест Юргенович, Лерик у вас?

– Кто это? – Время было раннее, сонный голос «гражданского тестя» не выражал ничего, кроме недовольства.

– Это Аммос Колчев, Лерик у вас?

– Аммос? – утренний сон олигарха, по всей видимости, был крепок, чтобы вернуть себя к реальной жизни ему требовалось время, – какой Аммос?

– Аммос, Аммос Колчев, муж Лерика, Лерик у вас?

– А-а-а, Колчев, – недовольно протянул наконец «тесть», – так бы сразу и говорил. Ты что в такую рань? Спят еще все…

– Скажите, где Лерик? Лерик у вас?

В трубке помолчали, потом ответили вопросом на вопрос.

– Почему она должна быть у нас?

– Я подумал… Я только что вернулся из Петербурга, а никого нет, и я подумал… я говорил с ней вчера по телефону, а сегодня приехал – ее нет, все открыто, перевернуто, я подумал…

– Подожди, подожди, не тараторь, дай что-нибудь понять. – Наступила долгая пауза, было похоже, что высокопоставленный абонент переместился в другое помещение. Наконец, он снова заговорил. – Что там у тебя открыто-перевернуто?

– Все, все нараспашку – ворота, дверь входная, все комнаты, мебель перевернута, люстра на полу – все разбито, собаки нет – будка пустая…

– Подожди, так тебя жена интересует или собака?

«Собака, собака меня интересует, – хотелось закричать Аммосу Федоровичу, – собака», но он сдержался: тесть был их с Лериком безлимитным банком и не любил, когда об этом забывали.

– Модест Юргенович, умоляю, Лерик у вас?

– Вот что, Аммос, если тебя ограбили – вызови милицию, больше мне посоветовать нечего. Сиди и жди – приедут, разберутся. А паниковать не надо, со всеми время от времени что-нибудь да случается, не велика беда – дело наживное… Да? Нет?

– Что «наживное»?! – благим матом завопил Аммос Федорович. – Лерик «наживное»? Где она? Где ваша дочь?

– По-вто-ря-ю, – громко по складам повторил Модест Юргенович Тыно, – не на-до па-ни-ко-вать! Ты меня понял? А вопрос «где моя дочь?» нужно мне тебе задать, а не наоборот, вот я тебе его и задаю. Спокойной ночи.

Он повесил трубку.