Скрипка Страдивари, или Возвращение Сивого Мерина

– Мне показалось… но это глупость… и потом темно совсем, видно только, что лежит, а кто… Он долго лежал, я даже выйти хотела, вдруг убился – высота небольшая, но дорожка-то из плит каменных, но побоялась, потом он зашевелился, на четвереньки перевернулся, встал и пошел к калитке, а на дороге фонарь светит – он в джинсах, в темной какой-то куртке, черная кепка, борода, но… не старый, высокий… А Ху все время молчит, ни разу голос не подал, я его спрашиваю: «Кто это?», а он молчит, это очень странно, он всегда предупреждает, когда чужой. Потом он исчез: смотрю, смотрю – нет его. А потом этот звонок…

– Какой звонок?

– По телефону, на мой мобильник.

– В два часа ночи? И кто это был?

– Не знаю. Незнакомый мужской голос: «Дайте воды, умираю от жажды».

– Вы свет не зажигали?

– Нет, страшно.

– И что он еще сказал?

– Ничего. «Дайте воды». И все.

– И вы что?

– Я хотела открыть, пошла в кухню, набрала воды, хотела вынести, но Ху зарычал, не пустил меня, встал перед дверью, а уж он, если чего не захочет – ни за что не пустит…

– Да-а-а, и такое случается: собаки умнее хозяев, надо же быть такой… – журналист не договорил, осекся под жестким взглядом Ярослава Яшина.

– Говорите, говорите, Антонина Аркадьевна, что было дальше?

– Ничего. Еще раз позвонили, но я не стала отвечать. Смотрела в окна, перебегала на цыпочках от одного к другому – больше никого не видела.

– А номер звонившего вы мне верный дали?

– Конечно.

– Проверьте, пожалуйста, еще раз.

Она достала из кармана брюк телефон.

– Все верно – 8 903 260 18 12.

– Спасибо. Продолжайте, пожалуйста.

– Потом какая-то машина проехала, я на другой стороне дома была, пока прибежала – она исчезла. Я на второй этаж полезла, открыла дверь – мамина комната открыта и деда, остальные заперты, похоже, ничего не исчезло, но я невнимательно смотрела… да и не знаю я, что там у них… Потом опять к себе спустилась… И вот тут страшно стало: на крыльце кто-то стоял, я дыхание слышала, потом постучали тихонько, я не ответила, испугалась очень: можно было витражи разбить – у нас там витражи – и залезть. Слышу опять: «Пить дайте». И Ху опять зарычал, грозно так… Я до шести у дверей простояла, а потом этот крик: «Помогите!», несколько раз, явно оттуда, через дорогу от нас, там писатель Аммос Федорович Колчев с Лериком живут, я к окну прилипла – у них вдалеке в доме свет загорелся, вижу какие-то тени туда-сюда мечутся, и опять «помогите», потом ворота открылись, машина взвизгнула и исчезла, ну я вам и позвонила, мне Всеволод Мерин телефон дал…

– А машина какая?

– Машина? Легковая, кажется.

– Нет, это я понимаю, а марка, цвет?

– Я их не различаю. Темная.

В комнату вошел Аммос Колчев, поднял перевернутое кресло, сел, сказал в сердцах:

– Собаку надо было, она бы след взяла, а так что…

– Собака тут ни при чем – злоумышленник на машине уехал. – Яшин понимал состояние потерпевшего, старался говорить сдержанно. – Протектор мы сняли, будем искать.

Он подошел к девушке-дактилоскописту, слегка тронул ее за локоть.

– Сонечка, как у тебя?

– Да вроде закончила.

Простые слова произнесены были тихо, по делу, но ни у кого из присутствующих в помещении не могло возникнуть сомнения в глубине и подлинности чувств, связывающих между собой этих двух людей.

Затем он подошел к Тошке.

– Антонина Аркадьевна, будьте любезны, еще раз проводите нашего сотрудника к себе в дом, ей необходимо там поработать, потом мы с вами продолжим беседу.

Когда те ушли, Яшин прогнал журналистов.

– Все, господа акулы пера, быстренько расплылись по редакциям, мир ждет сенсаций, все-все-все, дальше мы без вас попробуем обойтись. Удачи.

Он придвинул свой стул к Колчеву.

– Давайте побеседуем, Аммос Федорович, не возражаете?

– Да, да, конечно. Все, что могу.

– Скажите, вы когда обнаружили это разорение?

– Сегодня, я «Стрелой» приехал, в Питере был, в командировке.

– Долго?

– Что, в Питере? Неделю.

– Неделю. Значит, кража случилась в ваше отсутствие?

– Какая кража?

– И вы о ней не слышали?

– О чем?

– А супруга ваша… Валерия Модестовна…

– Она – неизвестно где. Звонил ее родителям – и там ее нет… Какая кража?

– И ни записки, ничего?..

– Абсолютно! Вчера говорил с ней по телефону – все было нормально, сын звонил из Марокко, должен был прилететь третьего дня, но задержался, обещал завтра… Какая кража?

– И где она может быть, вы не предполагаете?

– Абсолютно! Подожду немного и объявлю во всесоюзный розыск. Так что вы имеете в виду под кражей? Она мне говорила, что случилось какое-то несчастье у дальних родственников, но какое…

– У вас что-нибудь пропало?

– Пока вроде ничего, я так посмотрел… Побили только все, изгадили, варвары. А так ничего не пропало. Кроме жены, разумеется. Да, собака вот пропала.

– Скажите, Аммос Федорович, вы с какой целью Санкт-Петербург посещали, если не секрет, конечно?

– Никакой не секрет: жена настояла, чтобы я обошел старых знакомых-издателей на предмет возобновления деловых отношений.

– Понятно. И удалось?

– Что? Возобновить отношения? Нет, знаете ли, время изменилось настолько, что я и предположить не мог…

– А сами вы рассчитывали на успех?