Скрюченный домишко. День поминовения

— Слава богу. Но неужели возможно еще одно покушение — так скоро?

— Чем скорее, тем лучше, — заметил Рейс. — Пока мы не успели взять верный след. По принципу «Бог троицу любит». Айрис Марль, — добавил он, — сказала мне в присутствии госпожи Дрейк, что выйдет за вас, как только вы ей это предложите.

Они говорили урывками, потому что таксист, поняв их распоряжение буквально, срезал углы и маневрировал в потоке с огромным энтузиазмом. Последний рывок — машина вылетела на Элвастон-сквер и, скрипнув тормозами, застыла перед домом.

На Элвастон-сквер было непривычно тихо.

Энтони, стараясь вернуть присущую ему непринужденность, пробурчал:

— Как в кино. Примчался — и чувствуешь себя дураком.

При этом он взлетел по ступенькам и нажал кнопку звонка; за ним поднимался Кемп, а Рейс платил за такси.

Дверь открыла горничная.

— Мисс Айрис вернулась? — резко спросил Энтони.

Эванс немного удивилась.

— Да, сэр. Уж с полчаса будет, как вернулась.

Браун облегченно вздохнул. В доме стояла привычная тишина, и Энтони стало стыдно — что за мелодраму он устроил?

— Где она?

— Наверное, в гостиной, с госпожой Дрейк.

Энтони кивнул и побежал по лестнице, преодолевая несколько ступенек сразу. Рейс и Кемп старались не отставать. В гостиной, в приглушенном свете абажура, безмятежно сидела Лусилла Дрейк, с сосредоточенностью терьера шарила по ящичкам стола и бормотала себе под нос:

— Боже правый, куда я сунула письмо госпожи Маршэм? Куда оно запропастилось?

— Где Айрис? — разорвал тишину голос Энтони.

Лусилла обернулась и тупо уставилась на вошедшего:

— Айрис? Она... Я не совсем понимаю! — она подобралась и подтянулась. — Вы кто, собственно говоря, такой?

Из-за спины Энтони вышел Рейс — и лицо Лусиллы прояснилось. Она еще не видела старшего инспектора Кемпа, который вошел в комнату третьим.

— Боже, полковник Рейс! Как чудесно, что вы здесь! Жаль, что не пришли немного пораньше, я бы посоветовалась с вами насчет похорон — совет мужчины всегда ценен, к тому же я так расстроена, что мысли просто разбегаются, я так и сказала мисс Лессинг, кстати, она хоть раз в жизни проявила настоящее сочувствие и сказала, что готова сделать все, чтобы снять бремя с моих плеч, но, как она верно заметила, кому, как не мне, знать, какие церковные гимны Джордж любил больше всего... вообще-то, я этого не знаю, потому что, боюсь, в церковь Джордж захаживал редко, но как жене священника, вернее, вдове, мне известно, что для такого случая подходит...

Рейс воспользовался секундной паузой и сумел задать вопрос:

— Где мисс Марль?

— Айрис? Недавно вернулась. Сказала, что у нее болит голова, и отправилась к себе в комнату. Девицы нынче, знаете ли, пошли слабые, надо есть побольше шпината, и она наотрез отказывается говорить о похоронах, но кто-то ведь должен все организовать, понятно, что все надо сделать как положено, с должным уважением к усопшему... по правде говоря, я никогда не считала уместным погребальный автомобиль, куда лучше лошади с длинными черными хвостами, но, конечно, я сказала, что не против автокатафалка, и Рут — я называла ее Рут, а не мисс Лессинг — вместе со мной прекрасно управилась, а уж остальное мы сделаем сами.

— Мисс Лессинг уехала? — спросил Кемп.

— Да, мы отдали все нужные распоряжения, и мисс Лессинг уехала десять минут назад. Взяла с собой объявления для газет. От цветов мы решили отказаться, не те обстоятельства, а службу проведет каноник Уэстбери...

Не прерывая словесного потока Лусиллы, Энтони потихоньку выбрался из комнаты. Лусилла, однако, его уход заметила, оборвала себя на полуслове и спросила:

— Кто этот молодой человек? Я сначала и не поняла, что он пришел с вами. Решила, что он один из этих кошмарных журналистов. Покоя нам не дают.

Энтони уже бежал вверх по лестнице. Услышав за собой шаги, он обернулся, и на лице его вспыхнула улыбка — его преследовал старший инспектор Кемп.

— Тоже не выдержали? Бедняга Рейс, ему за всех отдуваться!

— В таких делах он большой мастер. Него не могу сказать о себе, — пробурчал Кемп.

Они поднялись на второй этаж и уже ступили на лестничный пролет, ведущий на третий этаж, но тут Энтони услышал легкий звук шагов — сверху кто-то спускался. Он затащил Кемпа в туалетную комнату — тут же, на лестничной площадке.

Кто-то прошел мимо них вниз по лестнице.

Энтони выскочил из туалета и побежал наверх. Он знал, что у Айрис маленькая комната в тылу дома. Тихонько постучал в дверь.

— Айрис!

Ответа не последовало. Браун еще раз постучал, еще раз окликнул девушку. Потом взялся за ручку — заперто.

Тогда он стукнул в дверь более решительно.

— Айрис! Айрис!

Подождав секунду-другую и не получив ответа, Энтони посмотрел вниз. Под ногами у него был старомодный шерстяной коврик — такие подкладывают перед дверью снаружи, чтобы избежать сквозняков. Коврик плотно прилегал к двери, и Энтони отшвырнул его ногой. Щель под дверью оказалась достаточно широкой — видимо, когда-то нижнюю часть двери подрезали, чтобы легче было положить ковер поверх паркета.